На следующий день Садуко отправился с секретной миссией — привлечь на сторону Умбелази нескольких колеблющихся предводителей. Он отсутствовал десять дней. За это время произошло одно очень важное событие в краале Умбези. Однажды вечером Мамина пришла ко мне в ярости и сказала, что не в состоянии больше выносить теперешней жизни. Пользуясь правом главной жены, Нэнди обращалась с ней, как со служанкой… нет, как с собачонкой, которую бьют палкой. О, если бы Нэнди умерла!

— Для тебя будем несчастьем, если она умрет, — ответил я. — Может быть, опять вызовут Зикали расследовать это дело.

Она сделала вид, что не слышит.

— Что мне делать?

— Хлебать кашу, которую ты сама заварила. Или разбить горшок, то есть уйти, — посоветовал я. — Не надо было выходить замуж за Мазапо, не стоило выходить замуж и за Садуко.

— Как можешь ты так говорить со мной, Макумазан! — воскликнула она, топнув ногой. — Ты отлично знаешь, что это твоя вина, что я вышла за первого попавшегося. Пфф! Я их всех ненавижу! Отец мой изобьет меня, если я пойду со своими горестями к нему. Нет, лучше я буду одна жить в пустыне!

— Боюсь, что тебе это покажется очень скучным, — начал я шутливым тоном. По правде говоря, я считал неразумным говорить с ней, такой возбужденной, с большим участием. Мамина даже не дождалась конца фразы. Она расплакалась и, крикнув мне, что я жесток, убежала.

На следующее утро меня разбудил Скауль, которого я накануне послал вместе с другим слугой на поиски затерявшегося вола.

— Нашли вола? — спросил я.

— Да, но я разбудил тебя не для того, чтобы сказать это. У меня к тебе поручение от Мамины, которую я встретил в степи несколько часов тому назад. Вот что она просила тебе передать: «Скажи Макумазану, твоему господину, что Умбелази, сжалившись над моими горестями и полюбив меня всем сердцем, предложил мне перейти в его дом. Я согласилась. Попроси Макумазана рассказать Садуко, когда тот вернется, что это произошло по его вине. Если бы он указал Нэнди ее место, то я скорее умерла бы, чем оставила его. С этих пор мы можем быть только друзьями, хотя в сердце моем все еще жива любовь к нему. Но я все это сделала для его блага, ведь он не нашел бы счастья, пока мы с Нэнди продолжали жить в одном доме. Главное, ему нечего сердиться на королевича, который его очень любит. Пусть Макумазан не поминает меня лихом, а я буду помнить его до самой смерти».

Я молча выслушал Скауля, а затем спросил, одна ли была Мамина?

— Нет. Умбелази и несколько солдат сопровождали ее, но они не слышали ее, она отошла со мной в сторону. Затем она вернулась к ним, и они быстро исчезли в темноте ночи.