Однако дело на этом не кончилось. Некоторые из наших соплеменников стали роптать и требовать смерти мальчика за то, что он убил женщину, одержимую духом. Но я сказал, что никто не тронет его. Он убил безумную, защищая свою жизнь и жизнь сестры, а всякий имеет право защищаться. Если женщина и была одержима духом, — говорил я, — то злым. Добрый дух не станет требовать жизни детей, тем более, что у нас не принято приносить Аматонге человеческие жертвы даже во время войны — это делают только собаки племени базуто.

Однако ропот не прекратился. Колдуны особенно настаивали на смерти мальчика, они предсказывали всевозможные несчастья в наказание за смерть безумной, одержимой духом, если убийца ее останется в живых. В конце концов дело дошло до самого царя.

Чака призвал меня, Умелопогаса и колдунов. Сначала колдуны изложили свою жалобу, испрашивая смерти мальчика. Чака спросил, что случится, если мальчик не будет убит. Они ответили, что дух убитой женщины внушит ему чинить зло царскому дому.

Чака поинтересовался, внушит ли дух причинить зло лично ему, царю. Колдуны спросили у духов и ответили, что опасность грозит не ему, а одному из членов царской семьи после него. На это Чака ответил, что ему нет дела до счастья или несчастья тех, кто будет после него.

— Мальчик, — обратился он к Умелопогасу, отважно смотревшему ему прямо в глаза, как равный смотрит на равного, — что ты можешь сказать, чтобы не быть убитым, как того требуют эти люди?

— А то, великий царь, — ответил он, — что я убил безумную, защищая свою собственную жизнь!

— А если бы я, царь, приказал убить тебя, осмелился бы ты лишить жизни меня или моего посланного? Итонго, поселившийся в той женщине, несомненно, царственный дух, который приказал убить тебя, и ты должен был подчиниться его воле. Что ты можешь еще сказать в свою защиту?

— А вот что, Слон, — ответил Умелопогас, — если бы я не убил женщину, то она убила бы мою сестру, которую я люблю больше своей жизни!

— Это еще ничего не значит, — сказал Чака, — если бы я приказал убить тебя за что-нибудь, то были бы убиты все твои. Не мог ли поступить так же и царственный дух? Если ты не знаешь, что еще сказать, то ты должен умереть!

Признаюсь, мне стало страшно. Я боялся, что Чака в угоду колдунам убьет того, кого называли моим сыном.

Но мальчик Умелопогас поднял голову и храбро ответил, не как человек, просящий сохранить ему жизнь, а как человек, защищающий свое право.

— Победитель врагов! Если этого не достаточно, то не будем больше говорить — вели меня умертвить. Ты, царь, не раз приказывал убить эту женщину. Те, кому ты приказывал, щадили ее, считая одержимой духом. Я же в точности исполнил приказание царя и убил ее. Я заслужил не смерти, а награды!