Ирокез был изумлен словами бледнолицего. Он знал о смерти своего товарища и без труда понял намек. Легкий крик изумления вырвался у дикого сына лесов. Потом последовали любезная улыбка и плавный жест рукой, который сделал бы честь даже восточному дипломату. Оба ирокеза обменялись вполголоса несколькими словами и затем перешли на тот край плота, который был ближе к платформе.

– Хорошо! Мы знаем это. Брат мой Соколиный Глаз послал ирокезам предложение, отрадное для их сердец. Они узнали, что у него есть изображение зверей о двух хвостах. Намерен ли он показать их друзьям?

– Скажи лучше, врагам, а не друзьям, но так и быть: слова – пустые звуки и не делают большого зла. Вот одно из этих изображений, передаю тебе его на честное слово. Если не будет оно возвращено, карабин решит наш спор.

Ирокез, видимо, согласился на это условие. Тогда Зверобой встал, собираясь бросить одного из слонов на плот. Обе стороны постарались принять все необходимые предосторожности, чтобы фигурка не упала в воду. Частое упражнение делает людей весьма искусными, и маленькая игрушка из слоновой кости благополучно перекочевала из рук в руки. Затем на плоту произошла занятная сцена. Удивление и восторг снова одержали верх над индейской невозмутимостью: два угрюмых старых воина выказывали свое восхищение более откровенно, чем мальчик. Он умел обуздывать свои чувства – в этом проявлялась недавняя выучка, тогда как взрослые мужчины с прочно установившейся репутацией не стыдились выражать свой восторг. В течение нескольких минут они, казалось, забыли обо всем на свете – так заинтересовали их драгоценный материал, тонкость работы и необычный вид животного. Для них губа американского оленя, быть может, всего больше напоминает хобот слона, но этого сходства было явно недостаточно, чтобы диковинный, неведомый зверь казался индейцам менее поразительным. Чем дольше рассматривали они шахматную фигурку, тем сильнее дивились, эти дети лесов отнюдь не сочли сооружение, возвышающееся на шее слона, неотъемлемой частью животного. Они были хорошо знакомы с лошадьми и вьючными волами и видели в Канаде крепостные башни. Поэтому ноша слона нисколько не поразила их. Однако они, естественно, предположили, будто фигурка изображает животное, способное таскать на спине целый форт, и это еще больше потрясло их.

– Имеет ли белый брат мой еще таких же зверей? – спросил наконец старший ирокез.

– Есть у меня еще и другие, такие же, как этот, но будет с тебя и одного. Таким зверем можно выкупить полсотни скальпов.

– Но ведь один из моих пленников – храбрый воин, он огромный, как сосна, силен, как лось, проворен, как олень, свиреп, как барс. Он будет со временем великим вождем и будет командовать армией короля Георга.