– Не беспокойся, Хетти, – сказала Джудит, опасаясь, как бы ее сестра не выдала в эту минуту своей тайны. – Гарри здоров, так же как и Зверобой и могиканин.

– Ты, Джудит, вероятно, знакома с некоторыми из этих офицеров? У тебя, я помню, было много знакомых.

Не отвечая ничего, Джудит закрыла лицо обеими руками и глубоко вздохнула. Хетти посмотрела на нее с изумлением и, догадываясь, что сестра ее скорбит о ней, решила ее утешить.

– Не думай обо мне, милая Джудит, я не страдаю. Конечно, я умру, да что за беда? Матушка и батюшка умерли еще прежде меня. Притом ты знаешь, что изо всей нашей семьи обо мне всего меньше должно думать. Все меня забудут очень скоро, после того как тело мое опустят в озеро.

– Нет, сестрица, нет, нет! – вскричала Джудит в порыве печали. – Я, по крайней мере, никогда тебя не забуду. Как я была бы счастлива, если бы мое сердце было бы таким же, как твое!

Капитан Уэрли стоял у двери, прислонившись спиною к стене. Когда из груди Джудит вырвался этот невольный порыв грусти и, может быть, сожаления, он с задумчивым видом вышел, не обращая никакого внимания на молодого прапорщика, которому доктор делал перевязку.

– Не знаю, – продолжала Хетти, – что сделалось с моими глазами: ты представляешься мне вдали, в каком-то тумане, и Генри Марч покрыт туманом, и все вы в тумане. Отчего же я так плохо вижу, сестрица?

В эту минуту капитан Уэрли опять вошел в комнату. Не останавливаясь, он подошел к постели умирающей. Хетти его заметила.

– Не вы ли тот офицер, что прибыл сюда с Генри Марчем? – спросила она, устремив на него свой потухающий взгляд. – Если так, то мы обязаны благодарить вас.

– Известие об ирокезах доставил нам индейский курьер из союзного племени, и я тотчас же получил приказ отправиться против них, – отвечал капитан Уэрли, обрадовавшийся случаю вступить в разговор. – На дороге, к счастью, мы встретили Генри Марча, и он сделался нашим проводником по этим лесам. К счастью также, мы скоро услышали несколько ружейных выстрелов, которые заставили нас ускорить свой шаг и прямо привели к тому месту, где присутствие наше было необходимо. Делавар увидел нас в подзорную трубу и вместе со своей женой оказал нам весьма важные услуги. Словом, мисс Джудит, все эти обстоятельства очень много содействовали счастливому окончанию нашей экспедиции.

– Не говорите мне больше о счастье, сэр! – хриплым голосом ответила девушка, снова закрывая лицо руками. – Для меня весь мир полон скорби. Я хотела бы никогда больше не слышать о ружьях, солдатах и вообще о людях.

Джудит встала, закрыла лицо передником и заплакала. Прошло больше двух часов. В это время капитан Уэрли несколько раз входил в комнату и уходил. На душе его лежало какое-то тяжелое бремя, и, казалось, он нигде не находил покоя. Солдатам были отданы различные приказы, и они засуетились каждый за своим делом, особенно, когда поручик Крег, окончив свои печальные обязанности на берегу, прислал спросить, что ему делать с частью отряда, бывшею под его командой. Хетти заснула, и тем временем Чингачгук и Зверобой вышли из ковчега поговорить о своих делах. Часа через два доктор вышел на платформу и объявил, что бедная девушка быстро угасает. Все, оставившие ее комнату, опять поспешили на ковчег. Хетти чувствовала полную слабость…