— Но пусть он нам расскажет, что с ним случилось после того, как он натолкнулся в горах на этого свинью — Мели.

— Что ты имеешь доложить? — обратился полковник к голому аскари, неподвижно, как бронзовое изваяние, стоявшему перед ним.

Кратко, касаясь только фактов, рассказал Хатако, что он слышал и видел в ущелье, как его обнаружили и как ему пришлось пробивать себе путь в лагерь. Он сказал, где и когда потерял свою амуницию и закончил просьбой выдать ему новую. Он не упомянул о том, что торговец оружием — его давнишний знакомый.

Когда он кончил, офицеры молча переглянулись.

Врач кивнул Хатако и, усердно протирая очки, сказал полковнику:

— Когда мы изловили вакуа, а он прокрался в лагерь, как горный леопард, чтобы освободить товарищей, уже тогда я понял, что в нем есть что-то особенное; ведь он и сам-то был тяжело ранен. Я вам как-то рассказывал историю его жизни, это нечто необыкновенное! Жаль, чтобы такой человек оставался простым рядовым, — и я думаю, конечно, не сочтите это за желание оказать на вас давление, что этот его последний славный подвиг мог бы послужить поводом для того, чтобы…

— Я вас понимаю, — засмеялся полковник, похлопывая его по плечу. — У вас, милейший доктор, слабость к этому людоеду! Я уже и сам об этом подумывал, но… как ни странно, но что-то в его существе всегда удерживало меня от того, чтобы дать ему повышение. Своего рода сомнение, недоверие, ну, я не могу точно определить, что именно… Но теперь он, во всяком случае, заслужил награду.

Он обернулся к Хатако, стоявшему в уставной позе, но со странным выражением в глазах, которые, видимо, блуждали где-то далеко…

— Ну, смотрите, доктор, разве он не выглядит так, как если бы он обдумывал, кому из нас вырезать кусок мяса, чтобы отправить в свой живот?

— Быть может, он действительно обдумывает нечто в этом роде, — усмехнулся врач. — О чем ты думаешь, Хатако? — спросил он.

Он знал, что только звуки родного языка находили доступ к душе этого сурового и угрюмого дикаря.

— Я думаю о госпоже Келлер, которую Мели велел убить! — медленно проговорил Хатако.

Врач перевел его слова.

— Видит Бог, я не хотел бы быть на месте Мели! — добавил он. — Он был очень привязан к этой женщине и часто простодушно, как ребенок, говорил мне о ней…

Полковник повел плечами и подошел к Хатако.

— Ты хорошо поступил, я доволен тобой. Теперь пойдем со мной в кладовую получать новое обмундирование. Кстати, получишь куртку с нашивкой ефрейтора, Хатако…

— Хорошо, бана полковник, — тихо проговорил он, последовал за офицерами в кладовую и безмолвно принял новое обмундирование.