— Ну, как? — спросила она, с тревогой глядя на него.

Она сделала несколько шагов по комнате и оперлась своими загорелыми руками на спинку кресла. Ее лицо было бледно, но глаза горели, точно под влиянием сильного возбуждения. Вместо ответа Беннингфорд подошел к французскому окну, выходившему на веранду, и запер его, убедившись сначала, что там не было никого. Сосновая аллея была пуста, и высокие деревья, окаймляющие дорогу к дому, тихо шевелили ветвями под дуновением легкого ветерка.

Небо было ослепительно голубое, и кругом царили спокойствие и мир летнего дня.

Беннингфорд подошел к девушке, и лицо его осветилось торжеством. Он протянул к ней руки, и она тотчас же дала ему свои бронзовые ручки. Он молча обнял ее, но вслед за тем немного отодвинулся от нее и, глядя на нее блестящими глазами, проговорил:

— Стадо в полной безопасности. Это было грандиозное дело, дорогая моя. Никогда бы им не пройти по этой тропинке без вашей помощи! Милая девочка, ведь я совсем ребенок по сравнению с вами, с вашим уменьем обращаться со стадом!.. А теперь скажите, какие тут новости?

Джеки нежно улыбнулась ему. Она не могла не удивляться безумной смелости того самого человека, которого многие считали беспечным лентяем, равнодушным ко всему на свете. Но она знала, — и, как ей казалось, всегда это знала, — что он обладал сильным характером и твердой волей, скрывавшимися под его беспечной наружностью. Она ни на одну минуту не пожалела о том, что обстоятельства заставили его употребить свои способности для такого дела. В ее жилах текло слишком много индейской крови, и она не задумывалась о последствиях. Нечто похожее на то чувство, которое побуждало ее некогда помогать Ретифу, теперь внушало ей восхищение поступками Беннингфорда.

— Хоррокс не пожалеет ни трудов, ни расходов, чтобы выследить… Ретифа!.. — тихо засмеялась она. — Лаблаш платит за все. Они отправились искать следы скота. Хоррокса опасаться нечего, но нам надо наблюдать за Лаблашем, Действовать будет он. Хоррокс будет только марионеткой в его руках, не больше.

Беннингфорд с минуту подумал и потом сказал:

— Да, это хорошее известие… самое лучшее. Пусть Хоррокс ищет следы. Он на этот счет мастер. Лучшая ищейка. Но я уже принял все предосторожности. Искать следов напрасно. Бесполезная трата времени!

— Я это знаю по прошлому опыту, Билль, — заметила Джеки. — Ну, а теперь, когда кампания уже началась, какой будет следующий ход?

Прелестное личико Джеки покрылось ярким румянцем, глаза у нее блестели, и вся она была порыв и страсть. Она была удивительно красива в эту минуту, и ее лицо напоминало картину старых мастеров Ван-Дейковской школы. Беннингфорд смотрел на нее жадными глазами, и мысль о Лаблаше, о том, что этот гнусный ростовщик осмелился поднять на нее глаза, намеренно разорял ее дядю, чтобы отнять у нее последнее убежище и тогда навязать ей свою волю, приводило его в бешенство и наполняло жгучей ненавистью его сердце до такой степени, что это лишало его обычной холодной рассудительности… Но он всё-таки овладел собой и отвечал таким же беспечным тоном, как всегда.