– Нет, брат.

– Будь готова ко всему. Вот она, гроза!

– Я готова!

Строгов едва успел закрыть кожаные занавески тарантаса.

Шквал налетел с быстротой молнии.

Ямщик, соскочив со своего сидения, прыгнул на шею коренника, пытаясь удержать лошадей, так как сейчас огромная опасность угрожала всейупряжке.

Дело в том, что тарантас, теперь неподвижный, застыл у поворота дороги, на которой неистовствовал ураган. Значит, надо было противостоять ему в лоб, ведь иначе, стоит только уклониться в сторону, тарантас неизбежно опрокинется, рухнет в глубокую пропасть, что слева от дороги. Лошади вставали на дыбы, силясь противостоять порывам урагана, и вознице никак не удавалось их успокоить. Ласковые эпитеты сыпались из его уст вперемешку с оскорбительной бранью, но ничего не помогало. Несчастные животные, ослепленные электрическими разрядами, перепуганные нескончаемым грохотом грома, похожим на пушечную пальбу, чего доброго, порвут постромки и убегут. Ямщик потерял контроль над своей упряжкой.

И тут на помощь подоспел Михаил Строгов, одним прыжком выскочив из тарантаса. Наделенный недюжинной силой, он хоть и не без труда, сумел обуздать ошалевших лошадей.

Однако ураган неистовствовал все сильнее. Дорога в этом месте расширяется, образуя подобие воронки, затягивающей туда шквал, подобно раструбу вентиляционного рукава на пароходе. В то же время сверху, с откоса, покатился камнепад заодно с лавиной изломанных древесных скалов.

– Нам нельзя здесь оставаться, – сказал Михаил Строгов.

– Мы таки здесь не останемся! – завопил ямщик в ужасе изо всех сил, каменея от напряжения, сопротивляясь чудовищному напору воздушных масс. – Ураган с нами вот-вот управится! Отправит под горку самой короткой дорогой!

– Займись правой пристяжной, трус! – отвечал Михаил Строгов. – Левую я беру на себя!

Его речь была прервана новым шквалом. И ему, и кучеру пришлось склониться до самой земли, иначе ветер просто опрокинул бы их. Но экипаж наперекор всем усилиям людей и лошадей, которых они вынуждали противостоять буре, все же откатился назад на несколько метров, и если бы не поваленное дерево, остановившее его, наверняка скатился бы с дороги.

– Не бойся, Надя! – крикнул Михаил.

– Я не боюсь, – заверила его юная ливонка, и в ее голосе он не услышал ни малейшего волнения.

Грохотание громов на миг затихло, и жуткий шквал, просвистев у поворота дороги, унесся в ущелье.

– Хочешь повернуть назад? – спросил ямщик.

– Нет, надо ехать! Пройти этот поворот! Там, выше, мы будем под защитой склона!

– Но лошади упрямятся!

– Поступай, как я: силой тащи их вперед!