– Я даже слышал, что он наверняка выбрал дорогу из Казани в Екатеринбург.

– А, так вы это знали, господин Жоливе? – сказал Гарри Блаунт, выведенный из своего немого оцепенения фразой французского репортера.

– Знал, – усмехнулся Альсид Жоливе.

– А о том, что он, по всей вероятности, переоделся цыганом, вы тоже проведали? – продолжал Гарри Блаунт.

– Цыганом?! – вскрикнул Строгов, это у него вырвалось невольно: он вспомнил двух цыган в Нижнем Новгороде, плавание на «Кавказе», высадку в Казани…

– Я знал достаточно, чтобы написать об этом моей кузине, – с улыбкой заметил Альсид Жоливе.

– Видно, в Казани вы времени даром не теряли! – сухо обронил англичанин.

– Воистину так, дорогой коллега. Пока «Кавказ» загружался всем необходимым, я поступал по примеру «Кавказа»!

Михаил Строгов больше не слушал ехидных реплик Гарри Блаунта и Альсида Жоливе, которые продолжали препираться между собой. Ондумал отой цыганской труппе, о старом цыгане, лица которого не смог разглядеть, о странной женщине, что была с ним, о пристальном настораживающем взгляде, который она бросила на него. Строгов пытался мысленно сопоставить все детали этой встречи, как вдруг невдалеке послышался выстрел.

– Ах! Господа, вперед! – закричал Михаил.

«Смотри-ка! Для почтенного торговца, готового бежать от ружейной пальбы, он что-то слишком резво мчится туда, где ее слышит!» – сказал себе Альсид Жоливе.

И вместе с Гарри Блаунтом, который тоже был не из тех, кто плетется в хвосте, он устремился следом за Строговым.

Минуты не прошло, как все трое уже подбегали к выступу скалы, за которым у поворота дороги был спрятан тарантас.

Группа сосен, подожженных молнией, все еще пылала. Дорога была пустынна. Но Михаил Строгов не мог ошибиться: выстрел был, и прозвучал он именно отсюда.

Внезапно послышался грозный рев, и тут же за каменной стенкой раздался еще один выстрел.

– Медведь! – закричал Строгов, мгновенно узнав этот рев, которого он бы ни с чем не перепутал. – Надя! Надя!

И, рванув из-за пояса тесак, Михаил в два огромных прыжка обогнул горный отрог, за которым девушка обещала ждать его.

Сосны, пожираемые огнем от основания стволов до крон, образовали гигантский факел, который ярко освещал эту сцену.

В тот миг, когда Михаил Строгов поравнялся с тарантасом, он увидел прямо перед собой огромный черный силуэт. Это был медведь весьма крупных размеров. Буря выгнала его из лесных чащ, покрывающих склоны Уральских гор, и он в поисках убежища пришел к этой расселине, где наверняка было его привычное логово, которое теперь заняла Надя.