— Не бойтесь, товарищи. Рабочие и крестьяне Японии сумеют вырастить зерна правды. Большая война на материке, к которой стремится военщина, откроет народу глаза на многое. Покойный старик Такахаси не ошибался, когда предупреждал генералов об опасности революции на почве войны и голода! — воскликнул студент Като, прислушиваясь к радио, передававшему приказ генерала Касии.

«…Задачей введения военного положения, — хрипел репродуктор, — является поддержание порядка и спокойствия в Токио и его окрестностях, охрана важнейших общественных зданий, предотвращение и подавление возможных выступлений элементов, придерживающихся коммунистических тенденций…»

— Слышите, что проповедуют? — кивнул Като с угрюмой усмешкой. — Можно подумать, что эти бессмысленные убийства старых сановников организованы коммунистами, а не военно-фашистской кликой!

Гото нетерпеливо Подошел к штепселю и выключил репродуктор.

— Мешают людям работать, — сказал он, нахмурясь. — Передают глупости: распоряжения, приказы, угрозы… Пустили бы они к микрофону меня, я бы их научил, как разговаривать с народом без фальши.

Он забрал в портфель гранки и вместе с Като пошел в типографию, чтобы проверить работу и помочь выпускающему и наборщикам поскорее сверстать первый номер газеты, начиненный, подобно шимозе, статьями и документами особо взрывчатой силы.

На углу улицы к ним с двух сторон бросились, задыхаясь от крика, мальчишки газетчики:

— Г-гога-ай!.. Ужасные новости! Заговорщики продолжают упорствовать! Ожидается приказ императора подавить мятеж силой!.. Гога-ай!.. Экстренный выпуск!

Мальчишки звенели связками бубенцов и совали в руки листки. Гото дал одному из них мелкую монету. На ходу пробежал глазами листок. Мальчишки беззастенчиво лгали: никаких потрясающих новостей в экстренном выпуске не было. Агентство Домей Цусин неопределенно сообщало, что: «…Военный министр Кавасима сегодня в 12 часов 45 минут направился во дворец. Цель его визита неизвестна… Морской министр Осуми созвал сегодня утром конференцию высших чинов морского командования для принятия мер, необходимых в связи с создавшимся положением… Председатель тайного совета Икки решил провести еще одну ночь во дворце императора. По непроверенным данным, Икки, возможно, подаст в отставку…»

Гото сердито скомкал экстренный выпуск и бросил в урну для мусора. Като засмеялся.

На город спускался вечер. Огни дуговых фонарей заливали широкие тротуары потоком света, но улицы были безрадостны и пустынны. Автобусы не ходили. Трамвайное движение было прекращено. Такси на стоянках отсутствовали. Одинокие прохожие шли быстрым шагом, пугливо оглядываясь по сторонам, в ожидании грозного оклика военного или полицейского патруля, которые разъезжали в грузовиках и на мотоциклах по всем закоулкам столицы.