— Да, действительно, — продолжал поддразнивать его Виконт, — вы сами привели мой самый веский довод. Вы же не цыган, Алексей!

Саша настолько привыкла считать Алексея полноправным членом их команды, что вполне добродушно снесла переключение внимания Виконта на среднего «братца». И сама с удовольствием поддержала:

— А может быть, цыган? Среди них есть разные люди… Или даже цыганский мишка. Вон, фигурой похож…

— Викентий! — Леха вдруг покраснел, как рак. — Ты глянь, не вели энтому, ну как его… про мою фигуру разговаривать иль про что другое такое. Вроде, непотребно как-то. Стыдоба.

— Да что с вами, Алеша, вы же не красная девица?

— Не! — возопил Леха. — Ей Богу, не!

Мимо проехала похожая на их телега, из которой с опаской поглядели на дюжего Леху, который чуть не со слезами на глазах уверял Виконта, что он не девушка.

— Викентий, ты ж меня видел! Ей бо! Не вру! И не был никогда!

— Алексей, вы это серьезно?

— А что? Что испугался? — рассмеялась Саша. — Бывают же крупные дамы! Очень даже похоже.

— Викентий, да побожись за меня! Христом Богом прошу!

— Успокойтесь, Алеша, что за бред, вас и под покрывалом не принять за женщину. С вашей-то статью.

— Викеша, друг, я те чо скажу под секретом, подь сюда. Ток чтоб тайна. Я энтому… как его, кто он ни на есть, — зла не желаю.

— Что у вас за секреты, ну, поговорим в селе, хорошо?

— Не… Я так порешил, у меня товар в Харькове… С одними дырками в кармане в Питере не жисть… Не все ж ваш хлеб заедать…

— Ерунда, это не в тягость. Вы хотите нас оставить? Зря, Алексей. Да! И не ищите в Харькове встреч с вашим компаньоном. Не советую.

— Лешка, зачем? Все забылось, ну заснул и заснул. Я вовсе и не обижаюсь, поехали, так веселее! — Саше действительно было жалко терять этого забавного увальня.

— Не насовсем я, чего разгунделись… — Леха всхлипнул и промокнул глаза рукавом. — Товару жаль, спирт тама! На тыщи! Токма поотстану, и в догонь! Вы ж на Белгород, так я кумекаю? Прибыли, а я — тама! Иль на распоследний случай — в Курске. Я прыткий. В ихнюю главную церкву сторожу объявлюсь. Как ты, Викентий, в Балаклееще, насквозь надоевшей, у церквушки встренуться уговаривался, так и в этих Курсках-Белгорадах ее, как пить дать, не минуешь! Вот пришел-заявился добравшись, а сторож тебе — новость: «Прибыл Леха. Доложился уже!». А то Викеша меня кормил, поил, — он окончательно захлюпал носом, — а заработать где ж ему, сердешному, антилигенту несчастному?.. Потерпи, батька, Леха заработает, копья не утаит. Карман нараспашку, пожалыста, Викеша, заходь. И с энтим, меньшим, небось устаканится к тому времечку. А там уж я братушков на горбу вынесу, коли надо… Эх-ма. Ми-лы-я-я-я…