— Послушай увещеванье дяди. Ты — дочь брата моего, и мой священный долг предостеречь тебя. Я говорю тебе, что ты должна сидеть в норе и не высовываться. Родная кровь — не дай ей иссякнуть!

Виконт кинул на него недовольный взгляд:

— Симус, займись чем-нибудь. Не вмешивайся.

— Ну, как ты можешь, Поль! Я дядя, ты привез ее ко мне. И это правильное действие, конечно. А значит, я опекун… Уже себя им чувствую…

— Какой опекун? — на этот раз Виконт полностью развернулся к Семену. — Шутишь, очевидно? Брось эти мысли раз и навсегда. Александрин — почти взрослый человек, в опеке не нуждается. — Виконт снова повернулся к ней и строго посмотрел в лицо. — Я поговорю еще с тобой, куда, когда и как тебе ходить.

— А я, — с некоторым подобострастием, добавленным в голос специально для ушей Семена, отозвалась Саша, — никогда не поступлю так, как вам не нравится, Павел Андреевич. Я и сама знаю, как можно было избежать неприятности… Чтобы скоротать дорогу, пошла через проулок, а можно было вполне этого не делать. Если надо — буду всюду только с вами ходить.

Виконт, усмехнувшись на «Павла Андреевича», глянул на нее с иронией:

— Утешила чрезвычайно.

— А школа? Тут вы же не скажете — «сиди дома»? Будем вместе ходить? — Саша с удовольствием прикинула ежедневные проводы и встречи, но с сожалением вспомнила: — она, правда, не так уж далеко…

— Со школой, разумеется, никаких препятствий чинить не стану. Требую осмотрительности. А в остальном… За ручку тебя водить совершенно не собираюсь.

Свободолюбивая Саша не позволила себе сильно расстроиться от этих слов и вскочила:

— Как раз собираетесь. Если не передумали… Нет? На Мойку! Вы же не отменили? Честное слово, это просто мелочь, я буду осмотрительной! Осмотрительнее всех на свете! Пойдете?

Семен всю заключительную часть беседы только меланхолично переводил светло-карие глаза с Виконта на Сашу и обратно и, в конце концов, установил элегический взгляд, на пресловутом граненом стакане.

— Пойдем. — Виконт на секунду взглянул на «Симуса» и предмет его вожделений, поднялся тоже рывком, сунул Саше в руку какой-то кусок, взял себе, и в мгновение ока они выпорхнули за дверь.

Глава 5 Семья и школа

Глава 5

Семья и школа

…Здесь все куда-то торопились, сталкивались в длинных оштукатуренных коридорах обветшавшего дома, таскали взад и вперед множество вещей: от подушек и ухвата до глобуса и каких-то непонятных приборов. Два противонаправленных человеческих потока иногда распадались на группки, создавали водоворотики. Люди, шустрящие в этих потоках, были на удивление разнокалиберные — и по стилю, и по размерам. Мелькали крупные и мелкие фигуры обоих полов в старых гимназических мундирах, косоворотках, матросках и заплатанных штанах, в городских платьях и сельских кофтах со сборчатыми юбками. По сбитым ступеням топали сапоги, штиблеты, ботинки, калоши и даже, неожиданные в мае, валенки.