Разбойники топором перерубили пику Мали, но тот не сложил оружия и кое-как отбивался обломком. Раненые, хотя и нетяжело, Андре и Миана держались с трудом. Еще минута-другая – и гнусные убийцы совершили бы свое кровавое дело. Вдруг послышались звук сигнального рожка, треск ружейных выстрелов, дикие вопли и крики «ура!». Дверь горницы с шумом распахнулась, на пороге показался один из мятежников и отчаянно крикнул: «Спасайтесь! Англичане!» Поднялось неописуемое смятение. Солдаты кинулись к единственному выходу и разбежались врассыпную кто куда. Остался один капитан, он отчаянно бился, горя злобой и ненавистью. Все ближе и ближе доносившиеся победные крики врагов и сознание неминуемой гибели удваивали его силы. Воспользовавшись удобным моментом, он выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил чуть не в упор в Берту. Но Мали не зевал – он ударил копьем по дулу, и пуля пролетела над головой Берты. Не успел развеяться дымок от выстрела, как Андре с Миана подскочили к Дода и вонзили ему сабли в грудь. Разбойник выронил пистолет, судорожно взмахнул руками и грузно рухнул на пол.

В то же мгновение в горницу ворвались сипаи английской армии с криками: «Смерть мятежникам!» При виде распростертого на полу тела они остановились было, но потом, решив, вероятно, что перед ними повстанцы, ринулись на них с поднятыми саблями.

Андре бросил саблю, поднял руки и крикнул:

– Остановитесь, мы англичане! Глядите, вон лежит начальник мятежников. Это я убил его!

Солдаты опустили сабли. Старый унтер-офицер из туземцев с длинной седой бородой осторожно подошел к трупу и, ткнув его саблей, произнес:

– И правда, это разбойник Дода, которого мы разыскиваем… А ты кто такой? – спросил он Андре.

– Веди нас к твоему начальнику, – ответил юноша, – мы все ему расскажем.

– Ладно, – промолвил старик. – Отберите-ка у этих людей оружие, – приказал он сипаям, – сведем их к лейтенанту Алжерону. А вы у меня смотрите, – обратился он к нашим беглецам, – вздумает кто из вас бежать – пристрелим на месте… Что-то вы на англичан не похожи. Знайте, если обманываете, несдобровать вам – лейтенант шутить не любит… Ну, марш за мной!

В ту же минуту Андре вырвался из рук солдат, выхватил у одного из них саблю и заслонил сестру.

Сипаи окружили беглецов, и все молча последовали за сердитым унтером. Бой уже кончился; лишь изредка раздавались ружейные залпы. На главной площади валялись убитые и раненые. Очевидно, мятежники были застигнуты врасплох и не успели сколько-нибудь приготовиться к нападению.