Разумеется, осведомители, имеющиеся в любом трудовом коллективе, тотчас сообщили «куда следует»… Проверить «сигнал» Горват поручил мне. Валентина оказалась пышногрудой блондинкой, довольно привлекательной и броской внешности. Про таких обычно говорят: «Не хватает ещё печати на лбу с буквой Бэ!». Её муж — капитан морской пехоты, отправился в Чехословакию усмирять там недовольных чем–то чехов, а перед отъездом рогатый ревнивец авансом наподдавал жёнушке тумаков, и, видимо, заслуженных. Под предлогом опознать в толпе горожан возможных насильников мы гуляли с ней по вечернему Владивостоку, и в постели усатого морпеха «свой закончили «поход». Бравый капитан молодцевато смотрел на любовные утехи жены с фотопортрета, украшенного выпиленными из латуни якорьками. Его пристальный взгляд и сжатые в усмешке губы под лихо закрученными усами словно предупреждали:

— Ну, погоди, красавица! Вернусь домой — ох, и всыплю тебе!

«Выполнив задание» Горвата, я доложил ему рапортом, что сигнал ложный.

Мы переодевались грибниками, бродили с лукошками по лесу в дождевиках и болотных сапогах, шуршали осенней листвой.

Несмотря на усиленные бдения, в пятницу где–нибудь в укромном овражке обнаруживали труп, наскоро закиданный ветками.

Попутно раскрыли несколько преступлений, не имеющих отношения к убийствам в Сахарном ключе. Допрашиваешь, к примеру, подозреваемого в убийстве, «берёшь на понт»:

— Вот вам бумага, ручка… Чистосердечное признание облегчит вашу вину… Учтите: нам всё известно…

Перепуганный гражданин подробно пишет о … краже кирпича со стройки. Или о хищениях краски со склада завода… Колбасы с мясокомбината…

В одном из анонимных писем неизвестный моралист сообщал о преподавателе физкультуры, якобы занимавшемся любовью со школьницами. Такой «учитель» мог быть потенциальным насильником–убийцей. Он отрицал половые связи с девчонками–подростками, но Арсен Марченко принёс милицейские штаны 58‑го размера, пообещал надеть их на него и забросить в камеру к уголовникам.

— Скажем им, что ты бывший легавый… Знаешь, что они с тобой сделают там? Так, что лучше признавайся сам, — примеривая штаны к физкультурнику, сказал Арсен. Я отвернулся к окну, чтобы скрыть смех. Приём со штанами Арсен практиковал часто, и даже самые упорные молчальники сдавались перед их видом.

— Не надевайте на меня эти ужасные штаны… Было дело с одной девятиклассницей… Сама напросилась… А больше ничего… — признался спортсмен.

Под подозрение попал некий аккордеонист из кафе «Лотос». Раскручивали его на причастность к убийствам, а в итоге раскрыли давнишнюю квартирную кражу, совершённую из квартиры тёщи… им самим. Захотелось выпить музыканту — инсценировал кражу собственных вещей. Жене наговорил, что воры обокрали. Та в милицию, настрочила заявление. Работайте, ребята! Ищите жуликов! Вешайте себе очередную «висячку». И вряд ли когда это «тайное» дело стало бы явным, если бы не выезд аккордеониста с девицей на природу, в Сахарный ключ. Там мы его и взяли в момент укладывания девицы на полянке, устланной дубовыми листьями. Перепуганного до смерти аккордеониста поместили в камеру с «подсадной уткой» — агентом. Тот, расписанный татуировками, нагло пинал дверь камеры, обзывал последними словами милиционеров, изображая из себя отпетого уголовника.