– Для моего мужа, – рассуждает вдова, – книги представляли всю его жизнь. Он тратил на них кучу денег, а в последние годы, уже совсем больной, почти не выходил из библиотеки. Книги были его единственным утешением, так он говорил. И лучшим лекарством.

– Сколько же книг ему удалось собрать? – интересуется дон Эрмохенес.

Они сидят в маленькой гостиной, украшенной статуэтками из розового и голубого фарфора, стены оклеены крашеной бумагой и увешаны гравюрами с изображением птиц, выполненными с большим вкусом. Когда-то это, несомненно, было уютное место, но сейчас здесь пахнет затхлостью, недавней торопливой уборкой, а полуприкрытые ставни впускают в комнату, скупо освещенную свечами или масляной лампой, серый грязноватый свет, который делает помещение еще печальнее. Пожилая неопрятная служанка приносит поднос с сервизом.

– Точное количество нам неизвестно, – отвечает сын. – Если прикинуть на глаз, тысячи четыре, не меньше… Главным образом это труды по ботанике и истории, а также заметки о путешествиях, которые были его главной страстью.

– Вы ее не разделяли?

Сын вежливо улыбается. Заметно, что ему неловко.

– Моя работа связана с другими вещами, – отвечает он, рассеянно поглаживая руку матери. – Меня больше интересует право, и все, что имелось у отца по этой теме, я уже забрал.

– Жаль разорять такую чудесную библиотеку.

– Это очень, очень печально, – говорит мадам Эно.

– Да, мама. Но вы же знаете, что ни в моем доме, ни в доме моей сестры для нее попросту не хватит места. – Сын поворачивается к академикам. – Матушка хочет оставить этот дом и жить с нами, так что эта библиотека для всех нас – обуза… Кроме того, средства, которые матушка за нее получит, окажутся для нее совсем не лишними.

– К вам уже приходили покупатели с предложениями?

– Да, кое с кем мы уже ведем переговоры, – кивает сын. – Но вы же сами понимаете. Перекупщики книг – это, как правило, вороны, которые ничем не брезгуют: делают вид, что дорогие книги ничего не стоят, приговаривают «это ерунда, и мне будет сложно ее продать» и норовят все, что возможно, скупить за безделицу. Скажите, мсье, в Испании дела обстоят так же?

– Абсолютно.

– В любом случае, мама хотела бы продать все это оптом. Только дружба моего покойного отца с мсье Дансени и письмо, которое мы от него получили, позволяют нам сделать для вас исключение… Если мы придем к взаимному согласию, «Энциклопедия» ваша.

– Хотите взглянуть на нее? – спрашивает вдова.

– Разумеется.

Они ставят чашки на столик, проходят по коридору, уставленному по обе стены стеллажами, и оказываются в соседней комнате, представляющей собой просторный кабинет, стены которого также заставлены книжными шкафами, окно же выходит на Пляс-Рояль, где по-прежнему идет дождь.