Однако полоса везения вскоре кончилась. На следующий день, уже возвращаясь с раскопок, Пуррок обнаружил исчезновение бумажника с деньгами и документами. Поиски ни к чему не привели, и им пришлось срочно возвращаться в Москву, получать временные документы и с ними, несолоно хлебавши, возвращаться в Эстонию.
Но на этом они не оставили попытки найти золото. Через несколько лет Карл Пуррок, оснастившись поисковым агрегатом конструкции Митова (немца болгарского происхождения) вновь собрался покорять сибирские просторы. Об этой попытке тоже много говорилось на следствии. О том, как сумели Пуррок и Лехт заинтересовать своей историей богатого берлинского адвоката Кейзера, а тот свёл их с Митовым. В 1934 году парочка наших кладоискателей приехала в Таллинн, имея с собой 18-и! пудовый! прибор, что, конечно, не укрылось от местной прессы. В городском парке Кордиорг были проведены сеансы поисков золота (по слухам безрезультатные).
На сей раз поиски решили вести в открытую, не таясь. Кейзер специально выезжал в Москву, где заключил договор, по которому СССР отходило 75 % от найденного сокровища, а поисковикам – 25. После этого аппарат отправили в Москву. Вслед за ним выехали и оба кладоискателя. Они-то прибыли быстро, но вот аппарат пришлось дожидаться больше месяца. И он был им вручён тогда, когда на месте поисков начались первые заморозки. По сибирским понятиям морозы были слабые, так, до 10–12 градусов. Но уже случались снегопады, и работать в полевых условиях было совершенно невозможно. Так что пришлось вновь уезжать из страны Советов. Далее они вновь пишут прошения и предложения о сотрудничестве, но всё тщетно, больше с ними иметь дело не хотят. И лишь тогда, когда Эстония вошла в состав СССР, на Пуррока наконец-то обращают внимание. Естественно органы госбезопасности. После серии допросов на стол замнаркома внутренних дел СССР, комиссара госбезопасности III ранга Кобулова ложится служебная записка от руководства НКВД.
В сущности, именно с этого момента и возникает «Дело Пуррока». Он ещё не обвиняемый, но машина дознания уже закрутились, затягивая в свои жернова бедного эстонца. И замнаркома пишет зелёным карандашом наискось документа резолюцию: «Вызовите Пуррока в Москву вместе с оперативным работником. Направьте на место для поисков золота совместно с начальником УНКГБ товарищем ****. Результаты доложите 4.06.41 г. Кобулов.
6 июня 1941 года на том же листе появляется другая запись. «Тов. Борщёву. Прошу Вас организовать реализацию указания тов. Кобулова. Фёдоров.
7 июня на том же листе, но ещё более мелким почерком: «Тов. Корниенко! Поручите тов. Шестакову заняться этим вопросом. Заготовьте запрос о Пурроке. Проследите за его прибытием. Встретьте его и доложите мне. Борщов.