— Надеюсь, Ванда и мой будущий родственник не имеют к нему никакого отношения?

Взять бы да и рассказать ему обо всем. Но что скажет мне после этого Ванда? Я окажусь в ее глазах болтуном, который не способен сдержать слово. Так и доверие потерять можно. А Владек, должно быть, о чем-то догадывается. Чувствует, что у нас с Вандой завелись какие-то секреты. Что ж, догадывайся, парень. Вскоре ты обо всем узнаешь, и расскажет тебе сама Ванда — твоя «шальная, легкомысленная сестренка». И я ответил:

— Можешь быть уверен, Владек: чемодан в надежных руках. А если Ванда и твой, как ты выражаешься, будущий родственник имели к нему отношение, то очень отдаленное. Просто они помогали переносить этот багаж, не зная, что там такое.

— Мыло? — рассмеялся Владек.

— Да. И ты уже про мыло знаешь?

— Марыся до сих пор не может успокоиться. Говорит: то мыло, что в чемодане, было лучше… Так как же насчет чемодана? Что скачать ребятам? Можно надеяться или нет?

— Можно. Только придется несколько дней подождать. Так и скажи, — ответил я, а сам подумал: «Если Генек и на этот раз не сдержит обещания, придется обратиться к цементникам. Правда, шансы у них мизерные, но что поделаешь: время идет, сегодня уже одиннадцатое, последний срок — пятнадцатого, нужно хвататься за любые возможности, лишь бы выполнить задание».

Ободренный обещанием, Владек ушел на завод. Сразу же вернулась Ванда.

— Ну, что он от меня скрывает? — спросила она.

— Вот ты какая! — улыбнулся я. — Сама скрываешь от него тайну, а ему не позволяешь иметь свою.

Она ничего не ответила, только повторила свой вопрос.

— Владек предложил мне новый план взрыва моста.

— Что же ты ответил?

— Велел пока что воздержаться. Но вполне возможно, что именно этот план и будет осуществлен.

Я уже собрался рассказать девушке суть нового плана, как отворилась дверь и мы увидели… Ясневского! Да, это был он, и выражение лица у него было уже не такое печальное и озабоченное, как несколько часов назад, когда Генек ушел от нас. Чемодана в руках у него не было.

— Дзень добры, уважаемое панство! — проговорил он, точно ничего не случилось и мы сегодня видимся впервые.

Отозвалась Ванда:

— Вы еще и шутите? Как только вы можете после всего, что было, смотреть нам в глаза?

— Не сердитесь, дорогам Вандзюня, — дохнул на нас Генек хмельным перегаром. — Все будет в порядке. Завтра утром я сам завезу чемодан на мост и сброшу его с поезда.

— А где он сейчас?