Счастье улыбнулось ему лишь в Каире — он увидел Эн-Насра на площади Мехмета Али. Он шел за ним по бульвару того же названия до Эсбекие, но упустил из виду. После долгих поисков опять узрел его в порту, но в тот момент, когда Абу эн-Наср садился на пароход, уходивший на север, раис задержал Омара для взимания штрафа, и опять Эн-Наср ушел от возмездия.

Снедаемый жаждой мести, Омар вынужден был признать, что смертельный враг вновь скрылся, но арабский шейх, которому он поведал свою историю, подарил ему скакуна, чтобы тот следовал за судном по берегу. Так он скакал через Терране, Гизу, Надир, Негиле и Дахари до Розетты, но неожиданно понял, что судно пошло по другому рукаву — Дамьетте. Он помчался туда, но преследуемый уже пересел на баржу с зерном и уплыл в Адалию. Омар остался совсем без средств и, чтобы заработать на дальнейшее путешествие, вынужден был задержаться в порту. Наконец ему удалось добраться до Кипра, а оттуда какой-то рыбак взял его с собой на материк. Он ступил на берег в Анамаре и пешком дошел до Селинди и Алайи.

И вот он в Адалии. Но прошло уже много времени, как он потерял след своего врага… Однако закон кровной мести продолжал действовать. Он исходил из интересов самого Абу Эн-Насра и потому решил, что тот подастся в Константинополь, поэтому сам, нищенствуя, двинулся через Анатолию. Шел медленно, в Кютахье заболел — неимоверные перегрузки вывели его из строя на несколько месяцев, и счастьем для него оказалось то, что он нашел приют в одном из монастырей дервишей.

Так он оказался в Стамбуле. Пока что он не нашел никаких следов своего врага, но надежду не терял. Чтобы на что-то жить и что-то сэкономить, он нанялся носильщиком — немалое испытание гордости для свободного араба, а когда я спросил его, сколько он еще пробудет в Константинополе, он ответил:

— Сиди, наверное, скоро уеду. Аллах позволил мне обнаружить одно важное имя.

— Какое же?

— Не говорил ли ты как-то, что этот Абу эн-Наср когда-то звался Хамд эль-Амасатом?

— Говорил.

— Я обнаружил здесь человека по имени Али Манах бен Баруд эль-Амасат.

— И кто же он?

— Молодой дервиш из монастыря, который ты только что посетил. Я побывал там, чтобы поговорить с ним в его келье и все разузнать, но увидел тебя, и на него не осталось времени.

— Али Манах бен Баруд эль-Амасат! — воскликнул Исла так громко, что привлек внимание посетителей кофейни. — Так это же сын того самого Баруда эль-Амасата, который продал мою жену! Я сейчас же вернусь в монастырь и поговорю с ним!

— Не спеши, — сказал я. — Амасат — распространенное имя, вполне может статься, что этот Амасат не имеет никакого отношения к тому человеку. Но даже если и так, нужно быть осторожнее. Может, ты мне позволишь сходить туда?