Большая темная птица бесшумно перелетела с правого берега на левый прямо над самым костром. Отец Аиста вскочил и повторил свой вопрос, бессознательно протягивая руку вслед птице. При свете костра было отчетливо видно, что нос Серого стремительно отклонился влево, как будто вознамерился пуститься вдогонку за мимолетным пернатым гостем.

— Да, разумеется, я его видел, — ответил Шварц.

— И вы его уж знаете?

— Конечно. Это был филин, чрезвычайно редкая в этих краях птица.

— Да уж, это точно, тут он не слишком часто попадается, по крайней мере, я его покамест ни разу не видел. Ну вы небось знаете, как его здешние жители называют?

— Свидетель.

— А почему?

— Из-за голоса. Его крик звучит похоже на слово «шухуд», а это по-арабски означает множественное число от «шахид» — «свидетель».

— Верно! А латинское название у него какое?

Слово «латинское», конечно же, не могло незамеченным пролететь мимо ушей Отца Одиннадцати Волосинок. Малыш тут же вскочил, весь вытянулся в струнку и торопливо ответил, пока Шварц не успел его опередить:

— Филин по-латыньски зовется Bubalus! Я это знаю уже давно, очень!!!

Пфотенхауер повернулся в сторону словака, немного подумал, а потом спросил:

— Вот, значит, как? Филин, по-вашему, называется Bubalus. А что тогда, скажите мне на милость, обозначает латинское сочетание Bubo maximus?

— Bubo звался буйвол, рогатый, — не моргнув глазом, ответил Отец Листьев.

— Ого, что вы, оказывается, знаете! Никогда бы не подумал! Жалко только, что опять все наоборот: Bubo-то название филина, a Bubalus — как раз-таки буйвол!

— Этому я не могу верить. Вы, должно быть, ошиблись.

— Нет, я не ошибся. В чем, в чем, а в этом-то я собаку съел!

— А вы не могли забыть?

— Нет. Если уж вы мне не верите, Фома вы неверующий, спросите у господина доктора Шварца, кто из нас прав.

Отец Одиннадцати Волосинок так и поступил. Шварц, конечно, вынужден были признать правоту Отца Аиста, и тогда словак пробормотал недовольным тоном: