- Ну и проныра Гарновский, узнал даже, когда мы здесь будем.

Капитан почесал затылок, зажал окладистую бороду в кулак, вытянул, снова зажал:

- Что же мне с вами делать, у меня спецгруз.

Опять вмешалась Любка:

- Как будто не знаешь. Записывай их в судовой журнал младшими матросами, и концы в воду, как будто впервой…

- Цыц! - дед топнул разбитым сапогом. - Как звать-то вас?

- Таня Котельникова и Петр Жмыхин.

- Молодец! - похвалил капитан. - По уставу отвечаешь. - Он вынул из кармана карандаш с металлическим наконечником и приказал:

- Младший матрос Любка, - неси судовой журнал,

- Счас.

Младший матрос Любка Часовитина принесла тетрадь в коленкоровом переплете. Тетрадь была настолько замусоленная, что страницы уже не шелестели, а перекладывались, как мягкие тряпочки. Федор Иванович отыскал нужную страницу и записал: «Приняты на баржу «Таежница» младшими матросами Петр Жмыхин и Татьяна Котельникова».

- А теперь слушайте мою команду. Судно наше из дерева, и все тут деревянное, поэтому с огнем обращайтесь осторожно. И еще: что везем, куда путь держим - никому ни слова.

- Понятно, товарищ капитан!

Таня покосилась на команду. Любина мама заплетала себе косы и посматривала на Петьку. Любка, балуясь, скашивала глаза к носу и терла одну босую ногу о другую. Капитан встал в боевую позу:

- Судно, повторяю, деревянное, а дисциплина у меня железная. Я тебе, Любка, пофыркаю.

Любка мгновенно сделала невинное лицо.

Федор Иванович вынул из кармана большие часы, открыл медную крышку:

- Через десять-пятнадцать минут мы поднимаем якорь, то есть отчаливаем. А пока можете быть свободными. - Он захлопнул крышку часов и пошел в свою капитанскую будку.

Любкина мама загорелой ладошкой коснулась Таниного плеча:

- Вы, ребята, на деда не обижайтесь, он любит пофасонить. Но человек он сердечный, малого и слабого в обиду не даст. Меня зовут Нина, тетя Нина, а фамилия Часовитина.