К счастью, товарищи были уже в шлюпке. Чтобы задержать краснокожих, немец сделал еще один выстрел, возможно стоивший жизни одному из дикарей, и все трое принялись отчаянно грести.

– В море! В море! – торопил их Каменная Башка.

Малыш Флокко поскорей развернул парус, который тут же раздулся от прохладного ветра.

Засвистели стрелы, но наша троица была уже слишком далеко. Пока шлюпка входила в канал, немец снова выстрелил. Позади раздался громкий вскрик.

– Куда держим курс, боцман? – спросил юный марсовой.

– Уйдем подальше в море, пока эти дикари не нашпиговали нас стрелами. А потом займемся фрегатом.

Подхваченная усиливающимся бризом, лодка шла со скоростью семи-восьми узлов в час, окруженная рыбами-ежами. Раздуваясь, как шары, эти необыкновенные рыбы могут плавать брюхом вверх у самой поверхности воды. Их пятнистая темно-лиловая кожа покрыта светлыми костяными колючками, из-за чего они напоминают огромных ежей, особенно когда раздуваются.

Устав кричать, индейцы, не имея под рукой каноэ, скрылись в джунглях.

– Надеюсь, эти обезьяны больше не будут нам докучать, – сказал Малыш Флокко.

Боцман покачал головой.

– Хм… – пробормотал он. – Как же, рассчитывай на этот народ! У их берегов всегда стоят тяжелые каноэ, выдолбленные из стволов деревьев. Надеюсь, они не поплывут за нами! Из-за прибрежных скал нам не видно, что они замышляют. Советую держать карабины наготове.

Солнце село, и вскоре на море опустилась мгла. В тропиках быстро темнеет. В небесах парили стаи птиц, торопившихся попасть в свои гнезда до темноты.

По большей части то были фаэтоны – тропические птицы с длинными изогнутыми крыльями и короткими хвостами, придающими этим пернатым весьма необычный вид. Фаэтоны питаются преимущественно рыбой, особенно летучей, и уничтожают ее в огромных количествах.

Вечно голодный Ульрих хотел было пристрелить хоть одну птицу, но боцман успел его остановить.

– Возможно, фрегат ближе, чем мы думаем. Ты же не хочешь одним выстрелом поднять тревогу среди англичан? Оставь птиц пока в покое, Ульрих, не такие уж они и вкусные.

– Та, папаша, – смиренно ответил немец. – Я тепя слушать, как родного отца.

– Значит, Каменная Башка, – подхватил юный марсовой, – если он будет бедокурить, можешь надавать ему отцовских подзатыльников.

– Этому бравому молодцу не понадобятся поучения бретонских моряков!