Он уже собирался подняться, когда кто-то громко окликнул их на вполне сносном французском:

– Куда идут белые люди? Разве они не знают, что ирокезы Белого Карибу вышли на тропу войны и готовы опробовать на них лезвия своих томагавков?

Из березовый рощи вышел высокий и мускулистый индеец средних лет, в расшитой голубой куртке и ноговицах из оленьей кожи. Его кожаные мокасины были украшены по бокам светловолосыми скальпами.

Мощные бедра дикаря подпоясывала шерстяная набедренная повязка, за которую он заткнул томагавк и охотничий нож.

В руках он держал старое ружье, которое тут же дерзко нацелил на семерых бледнолицых.

– Что вам угодно, господин индеец? – спросил Каменная Башка, молниеносно вскочив на ноги и вскинув карабин. – Что предпочтете: превосходный джин или заряд свинца?

– Я хочу знать, кто вы.

– Мы все более или менее бледнолицые. На вашей краснокожей физиономии есть два зорких глаза, так что это вы и сами легко увидите.

Тряхнув длинными и густыми иссиня-черными волосами, индеец выпрямил три пера, украшавшие его головной убор, взвел курок и напыщенно произнес:

– Я Белый Орел, великий воин ирокезов, снявший более двадцати скальпов. Никто не смеет мне противостоять.

– А чьи были скальпы? Бледнолицых или краснокожих? – с иронией спросил Каменная Башка.

– Скальпы мужчин обеих рас.

– А все-таки я тебя не боюсь, великий воин, хоть ты и повыше меня будешь.

Подавшись вперед, торговец пристально поглядел на ирокеза, который, по всей видимости, уже собирался броситься на друзей.

– Я никогда не встречал тебя в лагере Белого Карибу, – сказал дикарю Риберак.

– Но я знаю моего белого брата, – отвечал индеец.

– Тогда зачем же ты спрашиваешь, кто мы? Разве тебе не ясно, что мы друзья великого вождя?

– У вождя больше нет друзей. На тропе войны для дружбы нет места. Ведется лишь счет снятым скальпам.

– Ты лжешь! Белый Карибу мне предан, и потом, я немало плачу ему за то, чтобы он помогал мне. Где он?

– Ха! – усмехнулся индеец. – Может, далеко, а может, совсем рядом.