Мой взвод в большинстве своем состоял из молодых ребят в возрасте от двадцати двух до двадцати восьми лет, преимущественно простых крестьянских парней, но были среди них и рабочие. Разумеется, Миклош Рекаи находился в моем взводе. Пользуясь властью командира взвода, я, конечно, и свою жену зачислил в этот взвод.
Все мы были жизнерадостны и веселы, несмотря на трудности, недостатка в которых не ощущалось. Товарищ Ногради часто говорил нам, чтобы мы все еще раз серьезно обдумали и окончательно решили, согласны ли мы вернуться в Венгрию в качестве партизан-парашютистов.
Тем временем командиром венгерской роты вместо Золтана Ерлеи назначили Мартона Сёни, чему мы были особенно рады. Жаль было только, что теперь мы с Мартоном не могли попасть в одну группу. Группы были сформированы таким образом, чтобы в них входили партизаны одного взвода. Шандор Ихас Ковач попал во взвод ко мне, так что вместе с Рекаи у нас образовалась великолепная тройка, сдружившаяся еще во время учебы в Красногорской антифашистской школе.
Однажды товарищ Ногради сказал, что к нам прибывают несколько старших советских офицеров, которые от имени Советского правительства вручат награды за мужество и стойкость, проявленные в боях во время пребывания в партизанских отрядах, двенадцати венгерским партизанам. Мы с интересом готовились к этому дню: привели в порядок помещения и, разумеется, самих себя. Выбрившись до синевы и облачившись в лучшее обмундирование, ждали мы появления высоких гостей. Местом этой торжественной церемонии стала центральная площадь села.
Среди прибывших были два советских полковника и один коренастый мужчина в гражданском, в котором мы узнали Матиаса Ракоши. Мы по-военному поздоровались с ними. Как только все уселись, один из полковников достал из портфеля и выложил на стол медали. Двенадцать венгров были награждены медалями «Партизану Отечественной войны» I и II степени.
Матиас Ракоши остался у нас до самого вечера. Он познакомился не только с нашими командирами, но и с каждым из нас. Не скрывая правды, говорил он о тех трудностях, которые нас ждут, и подчеркнул, что каждый из нас должен еще раз хорошенько обдумать свое решение. Того, кто откажется, никто не осудит, его просто пошлют на другую работу. Однако среди нас не нашлось ни одного человека, который отказался бы.
Беседуя со мной, Ракоши сказал, что ему известно о том, что мы с Евой считаем себя мужем и женой и что она зачислена в мой взвод. Однако послать нас вместе на выполнение боевого задания не представляется возможным.