Но инженер настаивал на своем.

В итоге всех обсуждений и дебатов, Сергеев принял решение обследовать верхнюю или наземную часть хранилища собственными силами и средствами.

— Сегодня проведем необходимые подготовительные работы, а завтра с утра начнем обследование с восточной стороны хранилища, — сказал в заключении Ермолай…

* * *

Вечером зазвенел телефонный звонок. Ермолай в это время работал с документами по паспорту хранилища. Он медленно ответил:

— Слушаю, Сергеев.

— Добрый вечер, труженик. Звоню в гостиницу, тишина, а он оказывается на работе.

— Здравствуй, Николай Максимович. Как там Свердловск?

— Нормально. Ты хоть отдыхаешь иногда, работяга? Учти, инвалиды никому не нужны.

— Конечно, отдыхаю!

— Не «конечно», а езжай в гостиницу на отдых. Ты должен быть сильным и здоровым! Понял, Ермолай?

— Да, понял-понял. Как сам-то? Когда вернешься?

— Нормально, пока не знаю. Я серьезно, Ермолай, езжай отдыхать. Если хочешь, это приказ… — далее следовала мягкая ненормативная лексика.

— Ну, ты, друг, убедил меня! — воскликнул Ермолай. — Еду-еду, до свидания, друг.

— До свидания и приятных снов…

* * *

Погода выдалась солнечная, хотя с утра слегка подмораживало.

Перед обследованием восточной наземной стороны хранилища майор Флейта провел небольшой инструктаж по безопасности. Сергеев распределил людей, поставил задачи, все двинулись на гору, заросшую кустарниками и хвойными деревьями.

Невдалеке от Ермолая шел майор Флейта, при этом он что-то напевал. По ходу движения Ермолай делал некоторые записи, используя при этом офицерскую полевую сумку. Почва под ногами была каменистая, кое-где на камнях находился мох, местами встречался густой травяной покров. То тут, то там виднелись кустики каких-то ягод, в основном синих и красных, встречались и грибы.

Занимаясь своим делом, Ермолай непроизвольно задумался о своей жизни, об Онись…