Одна нога опустилась на подоконник; обе худые непослушные руки непомерной длины потянулись к ирландцу; на лице сияла ухмылка такой адской ненависти и торжества, которой я никак не предполагал увидеть на изуродованном лице твари. Она протянула вперед длинные костлявые пальцы, судорожно сжимающиеся, словно они уже ощутили шею жертвы.

– Мсье, вы – адское проклятье! – заявление де Грандена было сделано в непринужденной манере. Он поднялся из своего укрытия и встал прямо на пути мумии, но в голосе слышалась дрожь, передающая накал его страстей.

Шум – вряд ли можно было назвать это рычанием или криком, но что-то подобное – исторгся из высушенного горла, когда монстр повернулся, вытянул руку и схватил де Грандена за шею.

Вспыхнула крошечная искра, словно от зажженной спички, затем – разгорелось мощное, разрывающееся пламя, словно время повернулось назад на секунду, и полуденное солнце пронзило лучами полуночную темноту комнаты. Послышался свистяще-шипящий звук, словно воздух внезапно высвободился из-под давления, и следом – крик безумной, невыносимой тоски. Затем внезапно раздался оглушающий взрыв какого-то легковоспламеняющегося вещества. Мои глаза чуть не вылезли из орбит: кажется, я смутно увидел конечности мумии и изможденный торс в самом эпицентре огня.

– Cher Sergent, вполне можно звонить в пожарную службу. Боюсь, это жилище сгорит на наших глазах, если его не спасти с помощью шланга, – заметил Жюль де Гранден так же спокойно, как если бы говорил нам, что ночь прекрасна.

– …Но… но… Божматер и Моисей! – воскликнул сержант Костелло, когда мы наблюдали, как пожарные спасают остатки коттеджа Колиско. – Как вы справились, дохтур де Гранден, сор? Штоб мне никогда не есть солонину с капустой, если я не прострелил ему башку, это точно! Но вы сожгли его подчистую, как…

– Точно, mon vieux, – с усмешкой признал француз. – Разве вы никогда не слышали поговорку, что нужно бороться с дьяволом огнем? Что-то подобное я и сделал.

Накануне вечером молодой человек кричал и плакал под дверью моего друга Троубриджа, умоляя укрыться от какой-то ужасной твари, которая преследовала его на улице. Мы с Троубриджем подумали, что он страдает от передозировки отвратительного напитка, которым мсье Вольстед залил эту несчастную страну.

Но после того как мы втащили его в дом, та же тварь, которую вы так безуспешно расстреливали сегодня вечером, показала свое неприличное лицо у нашего окна, и я, всегда вооруженный, чтобы какой-то злоумышленник не причинил мне зла, выстрелил восемь раз прямо ей в лицо. Поверьте мне, друг мой, когда Жюль де Гранден стреляет, он не промахивается, и в ту ночь я стрелял исключительно хорошо. И все же, когда мы с другом Троубриджем обыскали сад, того, кто должен был быть восемь раз мертв, мы не нашли. «Здесь есть что-то, что требует много объяснений», – сказал я после того, как мы не смогли его обнаружить.