— Семь минут, господа, длится ваш молчаливый, на темпераментный разговор.
— Пусть выйдет этот человек, — попросил Губанов не оборачиваясь.
Лялин помолчал, но все же сделал выразительное движение головой.
Дверь за спиной скрипнула.
— А теперь пусть удалится вон тот, который скрывается за портьерой. — Губанов глядел прямо в маленькие, близко поставленные глаза Лялина.
— Вы много на себя берете, — отрывисто произнес Лялин.
На что Губанов ответил:
— Кто много на себя берет, с того и много спрашивается. Так что попрошу выполнить мое желание.
— Выйди, Айбоженко, — сказал Лялин.
Из-за портьеры боком вылез здоровенный детина и, демонстративно, не пряча оружия, прошел мимо Губанова.
— Все, или еще где есть?
— Все.
— Я у вас спросил время. Вы мне не ответили. Потрудитесь и это мое желание выполнить, — ровным голосом продолжал Губанов, чувствуя, как от напряжения вспотели ладони.
— Ладно... — отмахнулся Лялин, сразу обмякнув и сдаваясь, — давайте без энтого... Чего там в завещании дедушка Афанасий собирался написать?
Лялин уходил от предъявления опознавательного знака, и Губанов не уступал. «Подожди ж, гад ты такой, — подумал он, — тут-то я устрою тебе трепку».
Он отпрянул в сторону, прижался к стене, и в руке его оказался пистолет.
— Малейшее движение, и я всажу первую пулю в вас, а вторую в того, кто сюда всунется. Быстро опознавательный знак, если вы тот самый Лялин!
Лялин не ожидал такого оборота дела и растерялся.
— Вы вот что... это... Вы погодите с часами, — забормотал он. — Тут вот какое дело... Да уберите пистолет! Тут, понимаешь, такое непредвиденное обстоятельство получилось. Утопил я энти проклятые часы. Там копье еще, а стекло за решеточкой и завод с обратной стороны. — Лялин облизал пересохшие губы. — А дедушка Афанасий велел испросить, на чье имя наследство отписать. Так? Ну вот, а вы сразу за оружие. — Он натянуто улыбнулся. — На имя племянницы моей Серафимы. Вот.
— Мы считали вас серьезнее, господин Лялин, — разочарованно произнес Губанов, усаживаясь на кушетку. — Садитесь. — Он отстегнул ремешок с часами. — Посмотрите хоть, конспираторы, — произнес с иронией. — Такие часы должны быть и у вас.