Закончив трапезу, гость вытер губы и руки листьями и посмотрел вверх на Тарзана с улыбкой, открывшей ряд белых крепких зубов, клыки которых были не длиннее, чем у самого Тарзана. Он произнес несколько слов на непонятном Тарзану наречии, которые можно было счесть за изъявления благодарности за ужин, и стал устраиваться на ночлег.

В лесу еще лежали предрассветные тени, когда Тарзан проснулся от сильных толчков дерева, где он спал. Открыв глаза, он заметил, что его новый знакомый тоже проснулся и сильно обеспокоен чем-то. Тарзан стал озираться и с изумлением увидел внизу, под деревом, неясную тень некоего исполинского существа. Оно чесало бок о дерево, что и разбудило их. Тарзан удивился тому, что он не слышал, как оно подошло. В предрассветной мгле он принял это существо за слона, но если это было так, то это был самый огромный из всех слонов, когда-либо виденных Тарзаном. Но когда стало светать, он увидел гротескный исполинский силуэт, возвышающийся над землей на двадцать футов. На спине его торчал огромный рог. Только часть зверя была видна Тарзану, остальное было скрыто стволом, и оттуда было слышно, как рвут что-то страшные когти. По чавкающим и царапающим звукам Тарзан догадался, что тварь пожирает оленя, убитого им накануне.

Тарзан, все больше изумляясь, наблюдал за зверем, пристально вглядываясь во тьму, как вдруг почувствовал легкое прикосновение к своему плечу. Обернувшись, он увидел, что это его компаньон старается привлечь к себе внимание Тарзана. Он прижал палец к губам, призывая Тарзана не шуметь, и, схватив его за руку, пытался объяснить, что им надо быстрее бежать отсюда. Тарзан, рассудив, что питекантроп лучше него знаком с нравами и повадками невиданных обитателей этой затерянной страны, послушался его. Очень тихо и осторожно питекантроп спустился с дерева и, неслышно ступая, направился к плоскогорью. Тарзан последовал за ним.

Когда восходящее солнце осветило верхушки деревьев, они находились уже у границы девственного леса. Цепляясь за ветви, проводник Тарзана ловко взобрался на дерево и, очутившись в привычной стихии, резво побежал по кронам. Отправляясь вслед за ним, Тарзан вспомнил о ране, которую нанес ему во время охоты лев Нума прошлой ночью. Взглянув на нее, он удивился, что она не воспалена и совсем не болит, видимо, оттого, что удивительный незнакомец посыпал ее каким-то неведомым порошком, обладающим, вероятно, антисептическими свойствами. Так они прошли мили две, когда спутник Тарзана остановился на большом дереве, под которым журчал ручей. Они спустились к ручью напиться, и Тарзан обнаружил, что вода в нем была не только удивительно вкусной и прозрачной, но и прохладной, значит, ручей бежал с гор.