– Да, – медленно проговорила Азаде. – Это отец послал муллу в деревню?
– Я не знаю. Думаю, что он. Я слышала, как он просил советского избавить его от Махмуда, ах да, так звали этого лжемуллу. Может быть, его высочество послал его туда, чтобы он подверг пытке тебя и диверсанта, а заодно и послал его навстречу своей смерти, но Аллах вмешался. Я слышала, как советский согласился послать людей убить этого Махмуда.
Азаде спросила как бы между делом:
– А как ты это услышала?
Айша нервным жестом поплотнее собрала вокруг себя чадру и опустилась на колени на краю бассейна.
– Дворец – это настоящие соты из отверстий для подслушивания и подглядывания. Он… Его высочество никому не доверял, шпионил за всеми, даже за мной. Думаю, нам нужно быть подругами, союзницами, тебе и мне, мы беззащитны, даже ты, может быть, ты еще больше, чем любая из нас, и если мы не будем помогать друг другу, то все погибнем. Я могу помочь тебе, защитить тебя. – На лбу Айши выступили капельки пота. – Я только прошу тебя защитить моего сына, пожалуйста. Я могу защитить тебя.
– Конечно, мы должны стать подругами, – сказала Азаде, не веря, что ей грозит какая-то опасность, но заинтригованная и желавшая узнать все тайны дворца. – Ты покажешь мне эти потайные места и поделишься всем, что знаешь?
– О да, да, обязательно. – Лицо Айши просветлело. – Я покажу тебе все, и два года пролетят быстро. О да, мы будем настоящими подругами.
– Какие два года?
– Два года, пока твоего мужа здесь не будет, Азаде.
Азаде резко села в воде, внезапно встревоженная:
– Он разве уезжает?
Айша недоуменно уставилась на нее:
– Конечно. Что еще ему остается делать?
ЕВРОПЕЙСКАЯ КОМНАТА. Хашеми протягивал Роберту Армстронгу нацарапанное от руки послание от Мзитрюка, которое Хаким только что передал ему. Армстронг взглянул на бумагу:
ЕВРОПЕЙСКАЯ КОМНАТА.– Извини, Хашеми, я не читаю по-турецки.
– А-а, я забыл. – Хашеми перевел записку на английский; оба иранца видели, что Армстронг разочарован. – В следующий раз, Роберт, мы его возьмем. Иншаллах.
Не из-за чего расстраиваться, думал Армстронг. Шансы в любом случае были невелики. Я доберусь до Мзитрюка в другой раз. Я доберусь до него, и я доберусь до тебя, мой старый друг Хашеми, гнусное это было дело с твоей стороны убивать Талбота. Зачем ты это сделал? Из мести, потому что он знал многие из твоих секретов? Он не сделал тебе ничего дурного, наоборот, подкладывал тебе много костей на тарелку и сгладил много твоих ошибок. Гнусно с ним обошлись! Ему ты шанса не оставил, так почему у тебя он должен быть? Как только я договорюсь о том, как выбраться отсюда, тебе конец. Больше нет смысла тянуть, раз Мзитрюк знает, что я за ним охочусь, и скалится себе из своей норы. Может, начальство пошлет в Тбилиси кого-нибудь из специальной службы или команду спецназа теперь, когда мы знаем, где он засел, – кто-нибудь да доберется до этого ублюдка. Даже если у меня не получится…