– О Пьер! – говорит квартирантка уже обычным для нее тоном. – Если бы я умерла от разрыва сердца, виноваты были бы только вы. – И, видя мое недоумение, добавляет: –

Это не брильянты.

– А что же?

– Это точная копия той коллекции. Шлифованный горный хрусталь.

Розмари резким движением захлопывает коробочку и отодвигает ко мне. Жест ее настолько красноречив, что я не могу не спросить:

– Вы уверены?

– Когда-то коллекцию должны были экспонировать на выставке. И чтобы не стать жертвой какой-нибудь банды, грек заказал у Грабера точную копию оригинальных камней. Грабер мне рассказал о существовании дубликатов.

Хотя обмануть они не могут никого, разве что какого-нибудь невежду…

– …вроде меня, – добавляю я. И уныло сую подделку обратно в карман. Розмари испытующе смотрит мне в лицо. Затем спрашивает с полуусмешкой:

– Вы, кажется, в самом деле поверили, что они настоящие?

– Угадали.

– Я просто потрясена… – говорит Розмари как бы сама себе.

– Что же вас так потрясло? – бросаю я недовольно. –

Брильянтами я не торгую. Имей я дело с брынзой, я бы сразу вам сказал, качественна она или нет. Ну, а камни…

– Меня изумил ваш жест, – уточняет Розмари. – Изумило то, что вы приняли их за настоящие.

Она машинально гасит сигарету, впустую дымившую на пепельнице, обращает ко мне свой темный взор и тихо произносит:

– Если только я не обманулась, вы меня до такой степени растрогали своими фальшивыми брильянтами, что…

– Приберегите ваши благодарности до лучших времен, – останавливаю я ее. – До того дня, кода я положу перед вами настоящие.

Тут я изображаю на своем лице внутреннюю борьбу и сомнение, словно в эту минуту меня захлестнуло чувство горечи.

– Нет, боюсь, я никогда не предложу настоящие. Зачем они вам? Чтобы вы тут же отнесли их Тео Граберу?