Пока я копаюсь в своих мыслях, из ванной выходит

Флора – такой же внезапный сюрприз, каким было появление Венеры из пены морской.

– Вы просто ослепительны, – бормочу я, не в состоянии владеть собой.

– Скажите лучше: у вас хорошая фигура. Я же вам говорила, громкие слова – не моя страсть.

Она набрасывает полупрозрачный розовый пеньюар и направляется ко мне.

– Кстати, – роняю я, когда она уже совсем близко и наше столкновение кажется почти неизбежным. – Эта ваша дружба с Пенефом…

Во взгляде Флоры внезапно блеснул металл.

– Я подозревала, хотя не была уверена: это Розмари вас послала ко мне, чтобы все выведать.

– Вот и не угадали, – возражаю я спокойно. – Скрывать не стану, моя симпатия к вам действительно сочетается с определенными интересами практического порядка. Но может ли подобное сочетание приятного с полезным удивить женщину с таким трезвым умом? И чтобы не было недомолвок, я должен вас заверить: Розмари к этому не имеет никакого отношения.

Она стоит передо мной, держа руки на бедрах, нисколько не стесняясь своей наготы или не подумав о ней, и взвешивает мои слова. Затем садится, но не в интимной близости со мной, а в соседнее кресло, закидывает ногу на ногу, демонстрируя свои массивные бедра, и сухо говорит:

– Ну хорошо, мой мальчик, я слушаю.

– Да, но прежде, чем мы перейдем к откровенному разговору, мне бы хотелось, чтобы вы ответили на мой первый вопрос: эта ваша дружба с Пенефом…

– Отвечаю! – прерывает меня Флора. – Этот кретин вне игры. Так же как эта ваша дурочка.

– В таком случае дело в следующем…

Я рассказываю ей без лишних слов – она ведь дала мне понять, что не любит пустых фраз, – все, что я знаю о ее жизни и планах, о ее связи с Бруннером, о ее интересе к покойному Горанову, а значит, и к Пеневу и, естественно, о том, что ее конечная цель – брильянты.

– Я верю, что откровенный тон нашей беседы не позволит вам оспаривать все эти бесспорные вещи, – заключаю я.

– Я не говорю ни «да», ни «нет», – отвечает она, – я вообще ничего не скажу, прежде чем не услышу главное: какую цель преследует сам господин Пьер Лоран?

– Пока что ответ будет негативный: брильянты его не интересуют.

– Все так говорят. В наше время альтруистов хоть пруд пруди.

– Хватит вам иронизировать, лучше рассудите логически. Если бы меня интересовали брильянты, разве стал бы я открываться перед вами, заведомо зная, что вы сами их ищете?