Роже поклонился старику и проводил его теплым взглядом, ибо, хотя виконт и был виноват перед ним, он все-таки был отцом Констанс.

Виконт де Безри шел прямо через луг, засеянный люцерной, стремясь избежать встречи с шевалье д'Ангилемом, он внезапно передумал и направился прямо к молодому человеку.

– Господин д'Ангилем, – сказал он ему, – ради Бога, скажите мне сами, ибо я хочу услышать это из ваших уст: женаты вы или нет?

– Я вдовец, милостивый государь, – вздрогнув, ответил

Роже.

– Тогда прошу вас, сударь, поедемте со мною, – продолжал виконт, – и вы спасете все наше семейство от отчаяния. Моя дочь удалилась в монастырь Непорочного

Зачатия и теперь глуха ко всем нашим просьбам, она утверждает, будто мы обманули ее, считает, что вы по-прежнему холостой, и прибавляет, что вы не освободили ее от данного вам слова, а посему она не может принадлежать никому, кроме вас; вот она и решила посвятить себя Господу Богу… Наша милая, наша бедная девочка теперь совсем как помешанная: уже целых два года виконтесса да и я сам не понимаем ее поступков.

Шевалье выронил из рук ружье, и виконту показалось, что молодой человек вот-вот лишится чувств.

– Увы! Увы! – проговорил виконт, и сам взволнованный до слез. – Все это тяжким бременем обрушилось на нас, господин д'Ангилем, мы и впрямь глубоко несчастны.

Роже почувствовал, что у него подкашиваются ноги.

– Простите меня, виконт, и простите Констанс! – воскликнул он. – Кажется, я догадываюсь об истине. Позвольте мне, прежде чем поехать с вами, ненадолго заглянуть в Ангилем: мне надо кое о чем спросить отца. А потом я весь к вашим услугам. В котором часу прикажете быть у вас завтра в Безри?

– Лучше уж ожидайте меня в Ангилеме, – отвечал виконт. – Завтра я сам заеду за вами по пути…

– Буду вас ждать.

– Но только помните, ваше сегодняшнее обещание не должно оказаться пустыми словами, господин д'Ангилем.

Стало быть, я рассчитываю на вас, не так ли? – продолжал виконт с ласковой настойчивостью, ибо он опасался, не живет ли до сих пор в душе его молодого соседа старая обида, которую он сам ему в свое время нанес.

Шевалье молча кивнул и дружески помахал рукою, потом повернулся и зашагал по дороге в Ангилем. Отойдя на сотню шагов, он оглянулся и увидел, что старик сидит прямо на траве, не шевелясь и уронив голову на грудь: виконт походил на статую Смирения.

Два часа спустя Роже возвратился в Ангилем.

– Батюшка, – сказал он барону, собиравшему абрикосы в саду, – батюшка, очевидно вы не передали мадемуазель де Безри письмо, которое я просил вас вручить ей: в нем я извещал ее о своей женитьбе…