Мы проскакали еще шагов пятьсот и оказались близ полянки, заросшей нежной травой, словно приглаженной рукой человека.

«Здесь и остановимся», – сказал Альваро: так звали моего друга.

«Пожалуй», – отвечал я.

«Сходите с лошади и готовьте шпагу, дон Фернандо.

Вы, конечно, догадываетесь, зачем мы здесь – я вызываю вас на дуэль».

«Сначала я сомневался, – отвечал я, – а теперь теряюсь в догадках – что же могло произойти? Отчего наша любовь обернулась ненавистью; вчера еще братья, сегодня враги…»

«Враги именно потому, что братья, – оборвал меня дон

Альваро, вынимая шпагу. – Братья по моей сестре. Вперед, вперед, дон Фернандо, со шпагой в руке!»

«Я готов, – ответил я. – Вы-то хорошо знаете, что дважды повторять приглашение мне не нужно. Но я жду –

скажите о причине нашего приезда сюда, на эту поляну.

Что настроило вас против меня? В чем я виноват?»

«Обвинений столько, что я предпочитаю молчать. И

одно напоминание о них заставляет меня еще и еще раз поклясться, что я смою твоей кровью все оскорбления.

Живо шпагу из ножен, Фернандо!»

Я просто не узнавал себя – до того спокойно я выслушал его гневные слова, его вызов.

«Драться я не буду, пока не узнаю, в чем моя вина», –

сказал я.

Он выхватил из кармана пачку писем.