В этот момент отворилась дверь, и в комнату влетел

Том Хеллидей, который, оставив вместе с лордом Эвенделом во время революции полк, сделался его слугою и чем-то вроде адъютанта. Его лицо было мертвенно бледно и искажено ужасом.

– Что еще, Хеллидей? – вскричал его господин, вскакивая со стула.

– Какие-нибудь новости о…

Он овладел собой и остановился на половине опасной фразы.

– Нет, сэр, – сказал Хеллидей, – нет, сэр, не это, совсем другое: я видел призрак!

– Призрак! Безнадежный болван! – сказал лорд Эвендел, окончательно потеряв терпение. – Кажется, все человечество решило спятить с ума, чтобы увлечь и меня за собой. Какой призрак, ну, отвечай, простофиля?

– Призрак Генри Мортона, начальника вигов во время битвы на Босуэлском мосту, – ответил Хеллидей. – Он промелькнул мимо меня, точно молния, когда я находился в саду.

– Это какое-то наваждение, – сказал лорд Эвендел, –

или чьи-то злонамеренные проделки. Дженни, проводите леди в ее комнату, а я попробую расследовать эту историю.

Розыски лорда Эвендела оказались, однако, тщетными.

Дженни, которая могла бы, если бы захотела, объяснить происшедшее, имела свой расчет не раскрывать тайны.

Дело в том, что, с тех пор как Дженни получила в свою безраздельную собственность деятельного и любящего супруга, ее кокетство бесследно исчезло, но зато расчет стал главной побудительной причиной всех ее действий.

Воспользовавшись первыми минутами всеобщего замешательства, она привела в порядок ту комнату по соседству с гостиной, где ночевал Мортон, и уничтожила все признаки его ночного пребывания в ней. Она умудрилась даже затереть следы под окном, в которое, прежде чем покинуть сад, заглянул Мортон, чтобы еще раз увидеть ту, которую он так долго любил и теперь терял навсегда. Было совершенно ясно, что это он пронесся по саду мимо Хеллидея; от старшего мальчика, которому она велела оседлать коня незнакомца и держать его наготове, ей стало известно, что

Мортон вбежал в конюшню, бросил мальчику золотой, вскочил на коня и со страшной быстротой помчался по направлению к Клайду. Таким образом, тайна пребывала в лоне ее семейства, и Дженни решила, что там ей надлежит и остаться.

«Конечно, – рассуждала она про себя, – миледи и

Хеллидей узнали мистера Мортона, но то было днем, а это совсем не значит, что я также должна была узнать его в сумерки или при свете свечи. И к тому же он все время прятал лицо от Кадди и от меня».

Поэтому на вопросы лорда Эвендела она ответила, что ей ровно ничего не известно. Что касается Хеллидея, то он упорно продолжал стоять на своем, утверждая, что, войдя в сад, встретился с промелькнувшим мимо него привидением, лицо которого выражало гнев и печаль. Хеллидей говорил, что знает Мортона достаточно хорошо: ведь он не раз его охранял, и именно ему было поручено перечислить его приметы, если бы он бежал из-под стражи. А такие лица, как у мистера Мортона, попадаются не так уж часто.