– …как топор?

– Ну папа, это уже мелочь! – взмолился Ян.

Однако отец считал, что это не мелочь, а жизненно необходимая вещь.

– Если я правильно вас понял, – сказал он, – Марк плавает плохо. То есть утонуть ему ничего не стоит. Так вот: о лодке не может быть речи, пока каждый из вас не научится свободно держаться на воде. Надо, чтобы в случае чего вы сами, без посторонней помощи, могли выбраться на сушу.

– Значит, когда Марк научится плавать, ты разрешишь нам купить лодку, да? – настаивал Ян.

– Вот когда научится, тогда и поговорим, – ответил отец. – Посмотрим еще, как пойдут дела в школе. Знаете поговорку: кончил дело, гуляй смело. Вот так.

– Но в любом случае, когда садитесь в лодку, вы должны надевать спасательные жилеты, – сказала мать.

Мама просто молодец! Братья были очень растроганы ее поддержкой. Они понимали, чего ей это стоило.

– Завтра поедем на корабельное кладбище, – сказал

Ян. – Побродим там, разузнаем, сколько может стоить шлюпка.

– Глядите в оба, – напутствовал их отец.

У причала корабельного кладбища стоит огромный танкер. Он еще не очень старый, корпус прилично сохранился. Но башенные краны уже сняли с него все, что только можно. Осталась лишь стопятидесятиметровая коробка, поделенная перегородками на отсеки. Трубы, мачты, трапы, целые каюты – все свалено на берегу.

– Кажется, здесь никого нет, – сказал Марк с сожалением. – Уже поздно.

– Полезли на борт, – предложил Боб.

– Полезли! – обрадовался Марк. – Может, сторож в трюм свалился, а мы его спасем.

– А ну, отойдите-ка подальше, – приказал Ян.

По его тону братья поняли, что при случае ему ничего не стоит наподдать им, благо матери нет поблизости.

И тут они увидели ночного сторожа. Он неторопливо шел вдоль сваленных в ряд раковин, унитазов, кроватей, умывальников и шкафов, извлеченных из кают. Так торговцы на Антверпенском птичьем рынке прогуливаются возле своего товара. Вот-вот примется расхваливать это барахло:

– Всего за сорок, за тридцать, за двадцать франков вы можете приобрести отличный умывальник. В придачу вы получите настольную лампу, книжную полку и…

– Ой!