Но если не удавалось пока что найти майора, то вся остальная работа подпольной группы шла как будто успешно. Радиосвязь с Большой землей активизировала подполье. Родина, партия, фронт интересовались многим: положением в городе и окрестных районах; настроением населения; данными о проходящих к фронту немецких воинских частях; подготовкой населения деревень к весне;

количеством людей, угнанных на принудительные работы в Германию. Все это надо было выяснять, проверять, обрабатывать и пересылать в лес.

Подпольщики работали самоотверженно. Подпольная группа постепенно разрасталась. Большинство патриотов не знало Беляка, но он знал всех. Знал девушку, работавшую официанткой на немецком аэродроме, учителя, надзирателя тюрьмы, телефонистку городской центральной станции, работника паспортного стола, старосту леспромхоза, часовых дел мастера и многих других. Ему через

Микулича и Найденова, с которыми он часто встречался, было хорошо известно, как живет, как работает каждый подпольщик.

После долгих и упорных трудов целого коллектива разрешилась и «типографская проблема». Кострову и

Рузметову удалось вывезти из райцентра станок. Как-то уже в сумерки староста леспромхоза Полищук пригнал в город восемнадцать саней с дровами для управы. Одни сани попали на кладбище, к Микуличу. В санях заваленный дровами лежал печатный станок. Сам Полищук об этом не знал. Укладывал станок Багров, он же и привез его к Микуличу.

Михаил Павлович Кудрин на другой день тщательно осмотрел станок и сказал: «Это то, что надо. Есть неисправности, но я починю».

По его указаниям Микулич и Найденов сколотили из фанеры четыре кассы для шрифтов, сделали верстатку, уголки, принесли даже шило для правки. Небольшую мраморную плиту, снятую с могилы, приспособили для растирания краски. Валик для наката принес Кудрин. Все это имущество Микулич и Найденов спрятали в надежное место.

Остановка была за бумагой, краской, шрифтами и пробельным материалом.

О бумаге хлопотал Пушкарев. На его просьбу Большая земля ответила, что выбросит нужное количество бумаги при первой же возможности. Но, невзирая на обещание, Пушкарев регулярно, через день, посылал в эфир короткие напоминания.

– У них там своих дел много, – говорил он, – чего доброго, забудут, упустят хорошую погоду.

А с краской, шрифтом и пробельным материалом дело обстояло хуже. Подпольщикам надо было самим искать выход из положения. Отряд им помочь не мог.

Правда, все необходимое можно было найти в достаточном количестве в типографии городской управы, но как это оттуда достать?