Умный, веселый, внимательный к людям, Охрименко быстро завоевал симпатии партизан бригады. Все полюбили его, и казалось, что он давнишний жилец этого лесного лагеря.

Охрименко бросил около печки охапку сухих дров и принялся раздувать огонь.

Дрова занялись быстро, пламя запрыгало, потянулось кверху, по лицам побежали тени.

– Загрустили что-то, товарищи дорогие, – проговорил

Охрименко.

Пушкарев поднял голову от бумаги, снял очки и спрятал их в футляр.

– Как на дворе? – поинтересовался он, не ответив на замечание Охрименко.

– Холодно и ветрено.

– Теперь закрутит, к тому время идет, – вмешался в разговор Добрынин. Он полюбовался заплатой и повесил полушубок на стену. Потом подошел к огню, выхватил горячий уголек и, покидав его с ладони на ладонь, прикурил затухшую цигарку.

Зарубин сладко спал, примостив голову на вытянутой руке Кострова. И хотя рука у Кострова затекла и одеревенела, он не высвобождал ее, чтобы не нарушать сон Зарубина.

Добрынин спросил у Кострова, который час.

– Свои-то я, видно, забыл завести утром. Остановился хронометр, – пожаловался он, держа часы на ладони.

Костров осторожно приподнялся, чтобы взглянуть на часы, но Зарубин сразу проснулся.

– Бойко не вернулся? – спросил он, спуская с топчана ноги. Можно было подумать, что во сне ему снился Бойко.

– Нет, не вернулся. Заждались уж… – ответил Добрынин.

– Да, все сроки вышли, товарищи, – сокрушался Пушкарев. – Что могло стрястись? Ума не приложу… Дорога известна, погода хорошая, ребят он отобрал лучших.

Бойко ушел три дня назад, по первому снегу. В бригаду поступили сведения, что с одной из железнодорожных станций немцы должны отправить для фронта состав, груженный крупным рогатым скотом.

Сведения поступили поздно, времени на проверку их не оставалось. А совершить налет было необходимо по двум причинам: во-первых, не следовало пропускать груз к фронту, во-вторых, бригаде надо было создать свои запасы мяса.

Командир отряда Бойко поставил сотню лучших бойцов на лыжи и повел кратчайшим путем к разъезду, где решили задержать состав.

И вот наступили уже третьи сутки, а Бойко не возвращался и никаких сведений от него не поступало.