– Нового тут ничего нет, – сказал Герши. – Перешлите книгу Пралену, тут о нем тоже немало написано…

Прален прочел оскорбительную для себя переписку короля с де Еоном, а заодно министр имел удовольствие узнать несколько тайн дипломатии, о которых он и должен бы знать, как министр.

– Но я этого не знаю! Однако похоже на правду… Передайте книгу его величеству. О короле здесь, слава богу, не упоминается. Но перед нами пока что первый том сочинений…

Людовик узнал из книги, что все его министры слова путного не стоят, а во Франции есть только один человек, достойный высокого звания дипломата, – это.., де Еон!

– Ужасно, – волновался король. – И дальше – хуже. Смотрите: это лишь первый том… Неужели у него хватит материалов?

– К сожалению, – мудро отвечал королю Терсье, – автор придвинул свой творческий алтарь к самому первоисточнику!

***

Как раз в это время умерла мадам Помпадур. Закрытое простынями тело женщины, возлюбленной короля, ночью с руганью утащили куда-то лакеи, которым хотелось выпить, но не было денег. И шел дождь…

Король, стоя у окна, показал на струи воды, со звоном бегущие по стеклам. И сказал, обращаясь к покойнице:

– Ах, мадам! Какой неудачный день выбрали вы для вашей дальней прогулки…

Но смерть фаворитки вернула из деревни графа Брольи, – теперь человек «огня и железа» мог активнее руководить секретной политикой короля. Брольи не успел еще осмотреться в Париже, как де Еон вдруг стал в Англии популярнее короля. Продажность министерства Бьюта была на устах каждого англичанина. Книга де Еона читалась нарасхват.

– Откройте глаза! – призывали ораторы на улицах. – Теперь мы наглядно видим, почему Франция преследует своего дипломата де Еона… Да, да, именно в его руках таятся сейчас все тайны подкупа нашего парламента! Мы пойдем к нему, и пусть он скажет нам всю правду…

Громадная толпа англичан собралась под окнами:

– Де Еон, покажитесь… Мы хотим видеть де Еона! Шевалье вышел на балкон, сверкнула на солнце его сережка.

– Что вам надобно от меня, джентльмены?

– Скажи, что ты знаешь о наших министрах, – просила толпа.

Де Еон перегнулся через цветочные горшки:

– Первый том моих мемуаров читали?