— Кто-то играет на органе! — крикнул в ответ хозяин постоялого двора.

— Прекрасно! Значит, Эглизак снова уселся за инструмент.

И в самом деле, глухота ведь не мешает играть! Может быть, старик поднялся на хоры в сопровождении калканта? Нужно посмотреть. Но дверь в храм оказалась запертой.

— Йозеф,— сказал мне кюре,— сбегай к Эглизаку.

Я побежал к его дому, не выпуская руки Бетти. Она ни за что не хотела отпускать меня одного.

Через пять минут мы вернулись.

— Ну что? — спросил кюре.

— Мэтр у себя,— ответил я, с трудом переводя дыхание. Так оно и было. Служанка заверила нас, что хозяин спит как убитый и ни один орган мира не в силах его разбудить.

— Кто же тогда играет в церкви? — испугался Клер.

— Сейчас узнаем! — воскликнул кюре, запахнув шубу. Орган продолжал играть. Из него вырывался целый ураган звуков. В полную силу работали низкие регистры, оглушительно звучали высокие, к ним примешивались самые глухие, гудящие ноты. Казалось, площадь захлестнула музыкальная буря, словно церковь сама превратилась в огромный орган, а колокольня — в самый низкий регистр, издававший фантастические, громовые звуки.

Как уже говорилось, вход был заперт, но, обойдя здание, я обнаружил, что открыта боковая дверь, как раз напротив постоялого двора Клеров. Наверное, через нее-то и проник самозванец. Кюре вместе с церковным сторожем вошли внутрь. На всякий случай они обмакнули пальцы в чашу со святой водой и осенили себя крестным знамением. Остальные последовали их примеру.

Внезапно орган смолк. Таинственный музыкант закончил свой отрывок квартсекстаккордом, который медленно стихал под темным сводом церкви.

Может быть, наше появление нарушило вдохновение органиста? Вероятно. Церковь, еще недавно полная музыки, погрузилась в тишину. Никто из нас не проронил ни звука; мы стояли между колоннами, испытывая то ощущение, какое бывает, когда после вспышки молнии ждешь раскатов грома.

Но это длилось лишь мгновение. Следовало узнать, что происходит. Сторож, а за ним двое или трое храбрецов ринулись к винтовой лестнице. Они взбежали на хоры, но никого не нашли. Клавиатура оказалась закрытой. Однако в мехах еще оставался воздух, а рычаг был поднят.

Вероятно, воспользовавшись суматохой и темнотой, незнакомец спустился по винтовой лестнице и скрылся через боковую дверь.

И все-таки сторож решил, что неплохо бы из предосторожности изгнать дьявола. Правда, кюре воспротивился этому: понимал, что толку все равно не будет...

V

V

На следующий день в Кальфермате стало на одного, вернее, даже на двух жителей больше. Они прогуливались сначала по площади, потом по главной улице — доходили до школы, а затем поворачивали к постоялому двору Клеров, где сняли на неопределенный срок комнату.