— На кого же еще я могу положиться, месье Эллок? У меня нет более надежного друга, — ответила девушка.

В полдень путешественники сделали привал на берегу Рио-Торрида. Хотя река была здесь не шире пятидесяти футов, ее бурные воды тотчас же поглотили бы смельчака, отважившегося переправиться вплавь на другой берег. Лишь утки и индейки скользили по ее поверхности. Гомо удалось убить из лука несколько птиц, но их оставили на ужин. Перекусили холодным мясом и сухарями из маниоки.

Отдохнув около часа, маленький отряд вновь отправился в путь. Спуски и подъемы становились все круче, а нескончаемый лес оставался таким же густым — те же деревья, те же заросли, тот же плотный колючий кустарник. Идя вдоль берега, путешественники встречали все же меньше препятствий, чем если бы они продирались напрямик через лес. Было совершенно ясно, что к вечеру, если ничто не помешает, они пройдут расстояние, запланированное Жаком Эллоком.

В лесу кипела жизнь. Тысяча птиц, звонко чирикая, порхали среди листвы. С ветки на ветку прыгали обезьяны, главным образом ревуны. Не слишком шумные днем, они устраивали оглушительные концерты утром и вечером. Среди пернатых Жермен Патерн с удовлетворением обнаружил огромное количество глухарей и черных лысух, появление которых свидетельствовало о близости восточного побережья. Обычно эти птицы покидают свои гнезда в расщелинах скал только ночью; теперь же, потревоженные в дневное время, они прятались от незваных гостей в листве матака, ягоды которых, обладающие таким же жаропонижающим действием, как и колорадито, служат им кормом.

Множество других птиц, кружась в изысканных пируэтах, перелетали с одного дерева на другое; самцы красовались перед самками. По мере продвижения на северо-восток водоплавающих птиц будет становиться все меньше. Жермен Патерн обнаружил также несколько гнезд, свисающих с ветвей деревьев на лианах и раскачивающихся словно качели. Из этих недоступных для пресмыкающихся гнезд раздавались звуки, не уступающие соловьиным трелям, и стайками вылетали трупиалы, не зря считающиеся лучшими певцами в поднебесье. Сержант Марсьяль и Жан вспомнили, что уже видели их однажды, прогуливаясь в окрестностях Кайкары.

Жермен Патерн не мог устоять перед соблазном сунуть руку в одно из гнезд. Но едва он протянул руку, как услышал крик Гомо:

— Осторожно! Осторожно!

Полдюжины трупиалов обрушились на отважного натуралиста, пытаясь выклевать ему глаза. Только с помощью Вальдеса и Гомо Жермену Патерну удалось отбиться от их яростных атак.

— Поосторожнее, дорогой, совершенно ни к чему возвращаться в Европу слепым или кривым, — сказал Жак Эллок другу, и был совершенно прав.