В этот момент к завываниям бури добавился какой-то глухой ропот. Всего лишь неясный гул, но, вне всякого сомнения, Локмайе догадывался о его происхождении, так как встал со своего места и произнес:

— Так! Вот они!

— Да что же там происходит? — спросил Кернан и подошел к порогу.

Ворвавшись в едва приоткрытую дверь, ураган рванул ее с такой яростью, что бретонцу понадобилось напрячь все свои силы, чтобы снова ее затворить.

Но за тот короткий миг, пока дверь оставалась открытой, Кернан заметил на берегу множество факелов, пламя которых плясало на ветру. Когда буря немного стихла, с берега донеслись леденящие душу крики. Ярость людей не уступала ярости стихии. В наступающей темноте готовилось что-то страшное.

Раньше, до революции, священники пользовались огромным уважением по всей Бретани, выделяясь своей добропорядочностью среди служителей церкви других провинций, ушедших далеко вперед по пути прогресса. В этом уголке Франции они отличались добротой, скромностью, готовностью всегда прийти на помощь и, бесспорно, принадлежали к лучшей, во всех смыслах этого слова, части населения. В одном приходе здесь насчитывалось до пяти, а иногда и до двенадцати священников; только в департаменте Финистер — до полутора тысяч. При этом никому не приходило в голову жаловаться на их многочисленность. Кюре, или, как их называли в Бретани, ректоры, пользовались значительной властью, но никогда не злоупотребляли ею. Они имели штат помощников и записывали акты гражданского состояния, договоры, завещания… Почти все назначались пожизненно и воспитывали множество юных послушников, которые, живя вместе с крестьянами, объясняли им церковные обряды и разучивали с ними Псалтырь.

Когда революция призвала всех священников присягнуть новой власти, в их рядах произошел раскол. Большинство отказались от присяги. Не желая служить новому богу, они вынуждены были выбирать между тюрьмой и изгнанием. Премия в размере тридцати двух ливров выплачивалась лицам, доставившим отказников властям. Наконец, закон от двадцать шестого августа 1792 года провозгласил их вне общества.

Некоторое время опальным священникам удавалось избегать преследований и обвинений по доносам. Но враги не успокоились, пока все отказники не были изгнаны или арестованы; и целые департаменты лишились своих духовных пастырей.

Этой участи не избежал и Финистер, где духовенство подвергалось беспрестанным гонениям. Вскоре в округе не осталось ни одного священника, и некому было позаботиться о спасении душ прихожан.

Тогда-то вот власти и решили прислать на пустующие места новообращенных святых отцов. Прихожане встретили их в штыки. Крестьяне неоднократно устраивали настоящие сражения, не желая признавать власть богохульников, и церемония вступления последних в должность редко обходилась без кровопролития.