Фриц решил отвлечь внимание полицейского вопросами, чтобы тот не заподозрил его в чем-то плохом. «В крайнем случае мне придется ударить его первым, иначе из затруднительного положения не выйдешь».

Полицейский, не доехав нескольких метров, заметил пешеходов и свернул на проезжую часть дороги. Свет его фонарика бегло скользнул по их фигурам, и велосипедист проехал мимо.

«Ну, мне явно повезло», — подумал Фриц, когда нервное напряжение несколько спало, и только тут заметил, что на нем советские армейские сапоги, которые хорошо защищали его ноги от сырости и холода, но при задержании полицией послужили бы красноречивым доказательством его связи с русскими. Пистолет Фриц привязал стропом от парашюта, чтобы не потерять его при переползании или перебежке, и это тоже могло броситься в глаза.

Разозлившись на самого себя за эту оплошность, Фриц развязал строп и спрятал в карман. Более того, он даже не забыл сделать солдату замечание:

— Ты очень неосторожен. Если бы ты его заметил раньше, мы могли бы незаметно сойти с шоссе. А если бы нас с тобой схватили, то плохо пришлось бы не только нам одним. Ты это понимаешь?

— Мы сейчас свернем с дороги вправо, — сказал солдат, по-хитрому уходя от ответа на заданный ему вопрос. Пройдя несколько шагов, он сказал: — У Тадеуша в группе я нахожусь всего несколько дней. Мне пришлось сбежать из дому, так как я получил повестку, которая обязывала меня явиться на военные работы.

Фриц только теперь удивился, что Тадеуш дал ему в проводники шестнадцатилетнего паренька.

— Как тебя зовут? — спросил он поляка.

— Йозеф Провда, — обрадованно ответил паренек и рассказал, что дома у него осталась мать, которая умерла бы от горя, если бы его забрали в солдаты и послали на фронт. Чтобы не огорчить мать, паренек и вступил в Армию Крайову.

Фрицу пришлась по душе откровенность паренька, признавшегося, что он многого боится. Йозеф понимал, что Тадеуш вряд ли будет доволен его поведением. Боязнь смерти, как известно, отнюдь не является постоянной движущей силой, а таких малолеток в польской армии немало. И если все они будут стремиться спасти себя, то уже одним этим поставят Тадеуша на грань риска.

Неожиданно впереди возникли очертания железнодорожного полотна, а за ним и дом Франтишека. Света в нем не было. Они легонько постучали в окошко. Хозяйка впустила их в дом. Андре они нашли в кухне. Он был в хорошем расположении духа и разговаривал с хозяином. На столе стояли пустые кофейные чашечки и тарелка с остатками печенья.

Фриц быстрым взглядом окинул кухню. Мирный тон Андре и домашняя атмосфера так подействовали на взбудораженного Фрица, что он, даже не поздоровавшись, выпалил: