Джейк опустил голову. Его сердце разрывалось от жалости к девушке. Конечно же, он обидел её. Она раскрыла перед ним свою душу, а он оттолкнул её от себя, даже не потрудившись объяснить причину. Какой же сволочью он выглядит сейчас в её глазах, даже несмотря на то, что у него есть полное право сохранить свою тайну. Только что за прок от тягостного молчания, если оно не принесёт облегчения ни ему, ни ей?

Так может быть хватит играть в секретного агента?! Что страшного в том, если он расскажет ей всю правду? Единственное, что от этого пострадает, так это его чувство собственного достоинства. А разве оно уже не пострадало? Разве не его на суде так старательно втаптывал в грязь лучший адвокат Нью-Йорка?

В конце концов, что значит для него очередная встряска, ведь ему всё равно нечего терять. И уж тем более не для кого себя беречь. Для него по-прежнему ничего не изменится кроме ещё одной зарубки на сердце. Зато Кейт навсегда сможет избавиться от своего любовного наваждения и найдёт себе достойного парня. Она должна быть счастлива. Ради одного лишь этого стоило рискнуть.

Он подошёл к девушке и присел рядом, тронув её за плечо:

— Кейт… я хочу тебе кое-что рассказать.

Она повернула к нему заплаканное лицо.

— Откровенностью на откровенность, Кейт, — медленно сказал он. — Ты призналась мне в своих чувствах. Я ценю твою смелость, поэтому не хочу оставаться в долгу. То, что ты сейчас услышишь, поможет тебе по-новому взглянуть на ситуацию. Возможно, тогда ты, наконец, поймёшь, как ошибалась во мне.

Девушка молчала, но в её глазах читалось неподдельное любопытство.

Джейк по привычке полез в карман брюк за сигаретами, совсем забыв, что теперь там лежала жестяная коробочка с леденцами. Чёрт, как некстати он бросил курить! Разговор предстоял нелёгкий, и поэтому даже одна выкуренная сигарета существенно бы облегчила ему положение. Он с сожалением поджал губы и вытащил руку из кармана.

— Ты ищешь сигареты? — догадалась Кейт, наблюдая за его действиями. — У меня есть «Винстон». Специально держу для гостей. Годится?

Он выдавил из себя жалкое подобие улыбки и кивнул:

— Мне сейчас всё сгодится. Кроме леденцов.

Девушка сходила на кухню и принесла ему пепельницу, зажигалку и непочатую пачку «Винстона».

Джейк открыл её, достал сигарету и, щёлкнув зажигалкой, закурил. От спасительного слегка саднящего дыма запершило в горле. Откинувшись на спинку дивана, он какое-то время сидел молча — собирался с мыслями, после чего вздохнул и неторопливо начал своё нелёгкое повествование.

Он говорил долго, ничего не утаивая и не приукрашивая. Подробно описывал ей каждый час своего пребывания на адском острове. Это была настоящая исповедь.