Но раскатистый бас Байкуата, его смех трудно было спутать. Да и второй голос принадлежал Акылбеку.

— Ой-бой, — всхлипнул неожиданно Байкуат, — как Омартай крутился перед офицером? Две бутылки ему за коня подарил. Сам видел.

— Я думал, у Ильина сердце порвется от злости. Он, однако, всю косу забрызгал слюной.

— Избаке вернется, Омартай что ему скажет? Ох, и ругать будет его, как думаешь? — спросил Байкуат.

Джанименов пошел на голоса.

— Гляди, вернулся уже! — обрадовался Акылбек и вскочил.

— Что у вас тут?

— Все хорошо у нас, Избаке. Тебя ждут, хотят уходить. Кожеке сказал, все у них готово, только ты держишь.

«Значит, кузнец уже притащил доску», — подумал Избасар. Он все еще не мог понять, почему на косе спокойно? Куда девался бородатый казак?

— Вы хорошо караулите? Ничего не проглядели?

— Спроси Омартая. Он скажет. Он сейчас сердитый на тебя.

— За коня?

— За коня. Почему не на том ускакал. Староста Жумагали кричал, будто он велел тебе взять другого коня.

— А где они?

— Староста?

— И есаул.

— Уехали еще гулять. Тут всю водку выпили, всю еду с кошмы съели, теперь уехали. Омартаю велели, когда приедешь, постегать тебя хорошенько, коня, сказали, надо отдать уряднику. Вот там урядник на краю берега дом занял. Ильин на его коне уехал.

— А как Ахтан?

— Жалуется Омартай, говорит плохо!

— Ну, я пойду.