— Да, — ответил Орха, — когда я бывал в Калмык-Куре, всегда останавливался у этого кашкарлыка, но не говорил ни ему, ни Тастану Кабылтаеву, что занимаюсь такими делами.

Базыбеков отверг также показания свидетеля Турара Алдабергенова о том, что, проживая в Синьцзяне, он работал в пользу кунанжуз. Орха сам настаивал на очной ставке с этим свидетелем. Однако в ходе этой ставки Турар Алдабергенов доказал, а Орха после длительных запирательств вынужден был признать, что он действительно знаком с Турсуном лаоцзунем, но знает его не с 1930, а с 1936 года и неоднократно встречался с ним как с официальным сотрудником кульджинского окружного управления полиции в связи с арестом брата Нохи.

— За что был арестован Ноха? — спросил его Онгарбаев.

— За умыкание жены местного богатого дунганина.

— Вам удалось освободить брата?

— Да, Ноху и его любовницу вскоре освободили из тюрьмы, а дунганину мы уплатили за жену выкуп.

— Все это вы сделали с помощью Турсуна?

— Н-н-нет, — сказал Орха неуверенно после краткого замешательства.

Прошло несколько дней, в течение которых Орха не давал правдивого ответа на этот вопрос. Говорил одно и то же, что его связь с Турсуном лаоцзунем заключалась лишь в том, что через него он передавал брату продукты и узнавал о ходе следствия.

Ознакомившись с показанием отца Базыбека Абитбекова: «Мои сыновья Орха и Ноха были в дружественных отношениях с официальными сотрудниками кульджинской полиции Турсуном лаоцзунем и Ибраимом лаоцзунем», Базыбеков ответил:

— Я знал и Ибраима как сотрудника полиции, но никаких дел с ним не имел.

Затем следователь предъявил показания еще пяти свидетелей, но и их Орха голословно отказался подтвердить. Тогда ему была дана очная ставка с Бахытом Талапбаевым. Тот повторил слово в слово уже известное читателю. Орха признал только агентурную связь с кунанжуз брата Нохи, а сам-де не работал с ними, в СССР они прибыли не по заданию китайской разведки.

— Чем можно объяснить тот факт, что вы и ваши агенты в Энбекши-Казахском районе склоняли перебежчиков из Синьцзяна к обратному уходу в Восточный Туркестан? — спросил майор.

— Я не вел такой работы среди перебежчиков.

— Однако следствию известно, что вам удалось уговорить несколько человек к бегству в Синьцзян, и вы сами намеревались уйти в составе этой группы и там связаться с Бурбе. Говорите, чего уж тут таиться! Смотрите, сколько у нас имеется документов об этом, — сказал майор, показывая Базыбекову один за другим протоколы показаний свидетелей.

Орха Базыбеков напряженно смотрел то на майора, то на следователя и Онгарбаева, но продолжал произносить: «Нет и нет». Других слов он не говорил. И только когда майор спросил его, знает ли он перебежчиков Айдарова, Кенжегалиева и Кадырбекова и где они сейчас находятся, Орха ответил: