Несмотря на то, что у Жана нога еще полностью не срослась и он пользовался костылем, от тяжелых работ его не освобождали. Жан работал киркой, опираясь на здоровую ногу и на костыль. Возвращаясь в барак после работы, он изможденный падал на нары и забывался тяжелым, тревожным сном. Короткий сон не давал отдыха, с каждым днем ему становилось все хуже, Жан понимал, долго он так не протянет.

Однажды вечером после работы к нему подошел человек, присел рядом, на нары и спросил:

— Из новеньких?

— Да, прибыл неделю назад.

— Француз?

— Француз.

— Я тоже француз, Анри, — представился неизвестный, — я «маки», боец сопротивления, что воюет в этих горах.

— Жан, французский летчик.

— Вижу, тяжело тебе с больной ногой, хочешь на легкую работу? Могу посодействовать. Надо поговорить с капо, старшим по бараку.

«Легкой» называли работу с обогащенным ураном, физически она не была такой изнурительной, но от этой «легкой» работы, получив смертельную дозу облучения, многие уже отправились в мир иной.

— Знаешь, где мы?

— Понятия не имею.

— Это место называется Старый монах, в горах, на перевале.

— Это, что, Франция?

— Франция, дружок, Франция.

— Так я родом из этих мест! — оживился Жан. — В этих пещерах есть выход на другую сторону склона, можно найти его и бежать. Я знаю где укрыться так, что никто не найдет.

— Хорошая идея. Найти сможешь?

— Постараюсь.

— Я подменю тебя после полудня, займешься поиском, только не заблудись, и на вечернюю поверку не опаздывай. Опоздаешь — расстреляют. Оберкапо берегись, зверь, страшнее охранников.

Утром, на следующий день, во время работ, к Жану подошел немолодой седой человек, русский, но неплохо владевший французским.