С глубоким участием Екатерина Алексеевна взглянула в боязливо обращенное к ней лицо Аделины, все еще лежавшей у ее ног. Она нежно погладила молодую девушку по голове и проговорила:

– Вы так сильно любите этого Мировича, дитя мое, что для спасения его жизни хотите отдать свою руку нелюбимому человеку, от которого вы когда-то просили меня защитить вас?

– Да, ваше императорское величество, – воскликнула Аделина, – я горячо люблю его и, клянусь Богом, не задумалась бы ни одной минуты отдать за него свою жизнь. Мое сердце, ваше императорское величество, полно только этой любви, но клянусь Богом, Который слышит меня: если Фирулькин спасет жизнь моего несчастного жениха, то ему будут принадлежать моя благодарность, преданность и покорность и я сделаю все, что в моих силах, чтобы вознаградить его за его благодеяние… Я заглушу в своем сердце слезы и в тиши своего одиночества буду молить небо, да ниспошлет оно несчастному, за которого я прошу милости у вас, ваше императорское величество, силы перенести его разбитую жизнь и да сохранит оно его душу от отчаяния до счастливого свидания по ту сторону земной жизни, полной греха и страданий. Где жизнь, там – надежда, ваше императорское величество, хотя бы надежда только на мир и счастье за гробом. Не дайте так ужасно окончиться этой юной жизни под топором палача! – вздрогнув от ужаса, воскликнула девушка. – Вы хотели быть милостивой ко мне, вы хотели положить прочное основание моему счастью; дайте же мне последнее, единственное счастье – надежду, что мой Василий спокойно, в мире душевном, может примириться с Богом и что, быть может, еще на земле ему будут отпущены грехи его!

– Значит, вам известно, что произошло? – спросила императрица, – вам известно его преступление?

– Да, да, – воскликнула Аделина, – теперь я знаю! Я знаю, как ужасно окончилось его ужасное предприятие. После того страшного, памятного вечера я долго лежала в бреду, в горячке; но когда я поднялась после болезни, я узнала все; я узнала также, что он выступал пред судом, что судьи вынесли ему уже приговор и представили его на усмотрение вашего императорского величества. Тогда я со всей силой отчаяния кинулась к Фирулькину и стала молить, его помочь мне; он согласился на мою просьбу, хочет взять мое разбитое сердце; он привел меня сюда, к этому вельможе, и обещал мне его помощь и защиту. О, государыня, пожалейте меня, пожалейте, пока еще не поздно! Дайте Василию возможность искупить свою вину в далекой ссылке, но ради Бога, ради всемогущего Бога, подарите ему жизнь, жизнь молодую, полную надежд!