Гнату снова вспомнился шумный, встревоженный Харьков, Южный вокзал, откуда он провожал Наташу копать противотанковые рвы и окопы.

«Добралась ли она из-под Лохвицы до родного села? — подумал с болью он. — Жива ли? Удастся ли еще когда-нибудь встретиться с нею?..»

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ

1

1

Наташа нравилась не только Гнату. На нее заглядывались парни и из ее села на берегу Азовского моря, и в Харькове. Но особенно неравнодушным к ней был преподаватель техникума, где она училась, Анатолий Петрович. За него можно было выйти замуж и жить, как говорили подруги, словно за каменной стеной. Но ведь ему уже под тридцать. А ей лишь восемнадцатый год пошел.

Гната она вспоминала чаще, чем других поклонников. И когда ехала на рытье окопов в тряском грузовике, ей чудился его голос, мягко выводивший: «Повій, вітре, на Вкраїну…» В этой песне был намек на измену девушки. Они не раз тихо пели ее с Гнатом, сидя на рельсах заброшенного железнодорожного пути станции Основа.

Каждую субботу она приезжала на трамвае на станцию и там поджидала прихода поезда Ленинград — Мариуполь. И всегда встречала Гната, едущего в обратном направлении. Встречи эти были короткими. Другие же свидания на улицах Харькова, у кинотеатров, в скверах они словно откладывали на потом, тем более что май — июнь — пора экзаменов. Откладывали, ибо не знали, что начнется война.

На рытье окопов со студентами двух старших курсов техникума приехал и Анатолий Петрович. Они работали в августовскую жару почти без передышки с зари до зари. Наташа верила, что от того, какими глубокими будут их окопы, зависит, пройдут ли дальше, до Гадяча, до Ахтырки, до Котельвы, немцы. Именно до этих городов, потому что за ними уже недалеко и Харьков. А Харькова фашистам, конечно, никогда не увидеть.

Так самоотверженно комсомольцы работали разве что на строительстве Харьковского тракторного и на Днепрогэсе. Об этом Наташа знала из книг, из рассказов старших.

Вместе со всеми копал окопы и Анатолий Петрович: полнотелый, с животиком, из-за которого девчата прозвали его «кавунчиком». Он частенько подходил к Наташе и говорил: «Отдохни, а я твою норму довыполню!» — «Довыполняйте!» — отвечала она обрадованным голосом, вытирая пот с лица. А девчата посмеивались: «О, кавунчик уже подкатил к своей дыньке!»

Вот и снова подошел.

— Нам надо серьезно поговорить, — сказал негромко Анатолий Петрович. — И сегодня же! А то будет поздно.

— О чем? — пожала недоуменно плечами Наташа.

— О том, как нам быть дальше. Ты ведь слышишь? Гремит — все ближе и ближе. Наши окопы и рвы не понадобятся.