— Вокруг такое творится!

— Настало бы безвыходное положение, они бы и сами решили оставить эту злополучную подводу.

— Ну да! Оставили бы…

Наташа снова начала собирать свои вещи.

— Я пойду с ними!

— Никуда ты не пойдешь! Ты моя жена! Наш брак скреплен гербовой печатью…

— Он не скреплен приязнью. Это была лишь игра, в которой я исполняла роль куклы!

Анатолий Петрович обнял Наташу.

— Пусти!

— Наконец-то ты перешла на «ты». Это уже просветление в наших отношениях. Успокойся, милая.

Он стал целовать лицо, руки Наташи.

— Золотая ты моя! Будем вместе в этот страшный час! Рассуди сама: куда они пойдут? А мы — в твое село. Наши, наверно, еще не сдали Мариуполь?..

Дорога к Азовскому морю была нелегкой. Лошадь и подводу отняли какие-то окруженцы, от села до села добирались пешком, иногда — на попутных машинах.

Сёла, по которым уже прошли немцы, выглядели так, будто по ним пронесся огненный смерч. Всюду пожарища, всюду слезы и рыдания матерей над убитыми детьми и безумные крики детей над мертвыми матерями. В некоторых селах натыкались на повешенных с дощечками на груди: «Партизан» или «Коммунист».

Всю дорогу Наташе не давала покоя мысль: как она посмотрит в глаза Гнату, когда встретится с ним?

Осенью ветры часто гостят в юго-восточных степях Украины. Когда они ночью завывали под окнами так, что дрожало стекло, Наташе слышалась песня о девушке, которая забыла своего возлюбленного, а «другого приласкала». И еще она видела по ночам укоризненный взгляд Гната Михалюты…

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ