3

3

Уже вторую ночь полковник Веденский почти не спал, хотя на наблюдательном пункте, расположенном на самом берегу залива, бойцы отдали ему одни нары. Он переживал за минеров старшего сержанта Михалюты, на этот раз ушедших на задание так далеко.

Илья Гаврилович бродил над обрывом, заложив руки за сниму, и через каждые двадцать — тридцать минут спрашивал у дежурного на наблюдательном пункте:

— Ну что там?

— Никаких сигналов, никаких признаков, — отвечал каждый раз одно и то же дежурный.

И вдруг среди ночи на вражеском берегу взметнулись два фонтана огня. Пальцы полковника впились в светящийся циферблат. Стрелка обежала круг, проскочила двадцать семь точек, и Веденский услышал два приглушенных взрыва.

— Это Гнат подорвал баржи! Хотя бы все обошлось благополучно, — прошептал он.

Илья Гаврилович представил, как нелегко сейчас бойцам Михалюты. По ним бьют пулеметы и минометы. Бежать по льду опасно — много полыней, особенно возле берега, где лед исклеван артиллерийскими снарядами. Один неосторожный шаг — и все! Конец! Окажешься на дне залива.

— Дежурный! — повернулся полковник к наблюдательной вышке. — Передайте, чтобы готовили обоз. Как только начнет светать, надо будет выехать навстречу группам.

— Из колхоза только что позвонили: обоз готов. Можно ехать хоть сейчас.

Когда развиднелось, вдали, на ледяном поле, появились темные точки. Вскоре они приобрели очертания человеческих фигур. Минеры возвращались без маскировочных халатов, чтобы скорее заметили свои.

Навстречу им помчались сани.

Через полчаса Доминго, Гаспар, другие бойцы уже выпрыгивали из саней. Они дрожали от холода. Одежда на них смерзлась. Лицо Ангела Гаспара почернело, он еле держался на ногах.

— Что случилось? — с тревогой спросил полковник.

— Хол-лод-дно, — ответил Ангел, стуча зубами.

— Он искупался, — пояснил Доминго. — На льду появилось много промоина.

— Сейчас же идите греться! Смените белье.

Доминго поднял руку: