Врагов и товарищей сын забайкальского казака Сергей Широких-Полянский удивил другим – своей смертью. Хотя смертей в те годы было ещё больше, чем фантастических биографий. Но только его уход из жизни не смог оставить равнодушными даже повидавших море крови головорезов всех сторон.
Весной 1922 года Широких-Плянский был назначен политическим комиссаром «Якутской губернии и Северного края». Главные силы «белых» давно разгромлены на всех фронтах, однако якутская тайга всё ещё охвачена гражданской войной. И в мае того же года в мелкой стычке за сотню вёрст к востоку от Якутска молодой комиссар получает смертельное ранение в живот. Его убийца – один из неграмотных якутских повстанцев – схвачен.
Описывая это эпизод в «Зимней дороге» Юзефович цитирует воспоминания Строда, участника той перестрелки в окрестностях якутского селения Амга: «Бойцы схватили стрелявшего, и готовы были растерзать, но потом решили дать возможность умирающему застрелить его самому».
Раненый был ещё жив, находился в сознании. После многих лет гражданской войны он не сомневался, что его ранение смертельно не то что посреди тайги, а даже окажись рядом лучший госпиталь тех лет. Тот же опыт войны даёт другое знание – умирающий понимает, что неизбежная в его случае агония будет мучительной и долгой…
«Ему вложили в руку наган, – передаёт Юзефович рассказ одного из очевидцев, – но, когда перед ним поставили трясущегося человека в залатанных дырявых одеждах из звериных шкур и кожи, стрелять он отказался».
Умирающий комиссар попросил накормить пленного и отпустить «на все четыре стороны». Более того, умирающий дарит убийце свой кисет с махоркой – «вещь, которая на войне, после гибели хозяина, обычно достается его ближайшему другу», подсказывает читателю Юзефович.
Пленный якут долго не мог поверить в происходящее, потом заплакал и ушёл в тайгу. Смертельно раненый 24-летний комиссар умер к следующем утру. «Для многих большевиков это было непонятно» – напишет один из участников тех событий, рассказывая о недоумении товарищей убитого таким неожиданным гуманизмом посреди гражданской войны. Но именно эта смерть и этот порыв души умирающего станут переломом в ходе гражданской войны в Якутии.
«Разноголосая молва мгновенно разнесла этот потрясающий поступок умирающего красного комиссара. Если ранее при приближении отряда красных местные мирные жители убегали в тайгу, бросая дома престарелых родителей, маленьких детей, весь скот в страхе и в ужа¬се перед красными, то на обратном пути этого же отря¬да из Амги в Якутск их встречали приветливо, стараясь оказать любую помощь, более того предупреждали, где повстанцы могут установить засаду. Позже отпущенный умирающим комиссаром повстанец за то, что рассказывал всем свою историю был расстрелян как большевистский агитатор…» – отписывает эти события современная книга «История Якутии в лицах».