Но после 1945 года 6 пушек на всю Чукотку выглядели совсем не убедительно, с учётом гигантского американского флота и близости Аляски. В Советском Союзе знали, что за годы Второй мировой войны население самого северного штата США выросло в полтора раза, в период борьбы с Японией американцы держали тут 100 тысяч солдат. В 1945 году, даже после массового сокращения армий, на Аляске оставалось 8 действующих военных баз и минимум 20 тысяч военных.

От Уэлэна до американской Камчатки – менее сотни километров, считанные минуты для самолёта, несколько часов для корабля. Аборигены, чукчи и эскимосы, регулярно ходили друг к другу в гости через Берингов пролив, легко преодолевая его на лодках, а то и на собачьих упряжках по льду.

В условиях начинавшейся «Холодной войны» близость незащищённой Чукотки к американской Аляске с её военными базами и аэродромами откровенно пугала. Поэтому уже в ноябре 1945 года здесь, в дополнение к 6 пушкам, появился 126-й горнострелковых корпус, через три года превратившийся в отдельную армию.

Корпус перебросили на Чукотку 13 пароходов. Одна бригада разместилась в Анадыри, две остальных бригады и штаб – на 400 с лишним километров восточнее, в бухте Провидения. Очевидец так описывал эту приполярную местность: «Вся бухта окружена высокими сопками, так, что и выхода из нее не видно – вокруг сопки, вершины которых скрыты в тучах… Вокруг – ни одного деревца, здесь нет земли, сплошь – камень. Солнце появляется редко и то чуть-чуть выглянет в просветах между сопками, совсем низко над горизонтом…»

Бухта Провидения, Чукотка

Войскам пришлось экстренно строить землянки и бараки прямо в начале суровой северной зимы. Писатель Владимир Богомолов на всю жизнь запомнил свою первую чукотскую зиму, начавшуюся осенью 1945 года: «Высадились мы в необитаемом месте. Только в нашей бригаде было три тысячи человек. Конец октября на Чукотке – это уже настоящая зима – с пургами, морозами… А нас – в палатки!.. Каменистый грунт и дикие пурги с ветром по 30 метров в секунду. Страшная там зима была, ужасная… Людей теряли… От нашей палатки до сортира был натянут стальной трос – метров 15. На нем висела рукавица со сцепленными пальцами. Выходишь в пургу по нужде, надеваешь эту рукавицу и идешь с ней по тросу. Иначе ветром снесет и пропадешь. У нас всякий раз в пургу назначался специальный наряд. Если человек через полчаса не возвращается, дневальный поднимает наряд и начинает поиск… В новогоднюю ночь один поддатый капитан ушел по такому тросу. Нашли его только летом. Останки, разумеется…»